— Ничего, мистер Милан. Только мистер Мэддокс приказал вас не пускать. Мы все ужасно переживали, но... Сами понимаете...
— Понятно, — сдвинув шляпу на затылок, я смотрел Мэрфи скорее грустно, чем сердито. — Ты здесь ни при чем, старина. В конце концов, ты всего лишь выполняешь свою работу. Послушай, я хотел бы переговорить с Довди. Думаю, тебя не затруднит передать ему, что я жду его у Джо?
— Конечно, мистер Милан, — портье заметно повеселел. — Я сейчас же все ему и сообщу.
Я отправился в тотализатор к Джо, чувствуя себя глубоко опечаленным. Я проработал на этот листок более десяти лет. Это был мой дом, и теперь, потеряв его, я чувствовал себя сиротой.
Единственным посетителем у Джо был Мак Кью из «Дейли телеграмм». Он сидел на высоком табурете и в тот момент, когда я вошел, набирал номер телефона.
Оба, он и бармен, уставились на меня, словно я по меньшей мере сбежал из зоопарка.
— Привет, Мак, — сказал я, улыбаясь. — Еще не время ложиться спать?
Его большое, подвижное лицо пошло складками. Он хлопнул меня по плечу.
— Росс Милан, чтоб мне провалиться, — воскликнул он. — А мне сказали, что ты в пустыне сделал себе харакири!
— Доброе утро, Вилли, — приветствовал я бармена, — как там насчет кофе?
— Рад вас видеть снова, мистер Милан, — сказал он, берясь за кофейник. — Я рад, что вы вновь мой клиент.
— Это оттого, что с меня легко получать деньги, не так ли, старина? — Я взобрался на табурет. — Эти сидячие писаки норовят все получить задаром.
Мак Кью вытащил доллар и бросил его на прилавок.
— Вилли, — объявил он. — Я уплачу за кофе. Считаю за честь угостить человека, который обошелся Мэддоксу в двадцать пять тысяч грандов.
Я хмыкнул, без особого энтузиазма.
— Ладно, спрячь свой доллар. Это же ведь твоя первая честно заработанная монета.
— Что правда, то правда, — согласился Мак Кью, пряча монету в карман. — Во всяком случае я рад снова увидеть твою чертову рожу. Я слышал, тебя поперли из газеты?
— Что правда, то правда, — я закурил. — Но я не считал таким уж прекрасным работать на эту газетенку.
— Скажи об этом кому-нибудь другому. Но может, это просто первоапрельская шутка. Что за скверная история вышла у тебя с Мэддоксом?
— Ничего особенного, — ответил я, пододвигая к себе чашку с кофе. — Оставим мертвых в покое. Что нового здесь?
Мак Кью пододвинул к себе телефонный справочник.
— Прояснились кое-какие факты об убийстве Вильсона, — сказал он. — Прости, мне нужно позвонить одной мышке, — Мак нашел нужный номер и придвинул к себе старый аппарат без звонка и с почти оторванным шнуром. — Когда ты вернулся из Мексики?
— Несколько дней назад, — я наблюдал, как он набирает номер. — Тебе нужно как-нибудь съездить туда, старик. Прекрасное место!
— Поэтому ты оттуда и сбежал, — сказал он. — Но меня туда не тянет. Боюсь потеряться в этой стране песка и лошадей. — Мак Кью подался вперед, вслушиваясь в гудок, словно боясь пропустить ответственный момент начала разговора. — Это квартира мисс Глории Хоуп Даун? — спросил он.
— Надо же, такой тон, — рассмеялся я. — Можно подумать, что ты звонишь в Голливуд?
— Скажешь тоже, — Мак рассмеялся, — Всего лишь лачуга в Вест Сайде. — Он переключил свое внимание на телефон. — Алло? Мисс Хоуп Даун? С вами говорит Мак Кью из «Дейли телеграмм». Правда ли, что Гарри Вильсон подарил вам норковое манто?
Видимо, мисс Глория ответила ему нечто такое экстравагантное, потому что Мак Кью прилип к трубке с закрытыми глазами, иногда вставляя слова:
— Так. Моя профессия — задавать вопросы. Это моя работа...
Он еще несколько раз порывался вставить слово, но ему этого не удалось. Тогда, бросив на прощание реплику: «Вам следует почаще полоскать рот! Рекомендую «Листерин», — Мак бросил трубку на рычаги. Все еще не остыв, он в сердцах сказал:
— И где это бабы откапывают такие словечки? Надо же меня так расстроить. Вильсон наверняка покупал это манто не для того, чтобы разогреть сварливую бабенку. И так настоящее пламя.