— Есть что-нибудь о Джине Пастеро? — спросил он, входя.
— Еще нет, — ответил комиссар. Он выглядел очень усталым. — Хотите мне что-то рассказать?
Дон сел верхом на стул и положил руки на спинку.
— Вы все еще хотите, чтобы я поехал в Италию? — спросил он.
Дике поднял брови.
— Кажется, мы уже обсудили этот вопрос, мистер Миклем, и вы сказали мне, что...
— Я помню, что сказал вам, — отрезал Миклем. — Но вы не ответили на мой вопрос.
— Да, я все еще хочу, чтобы вы поехали, — вздохнул комиссар. — Думаю, вы сумеете обнаружить там след Черепахи.
— Отлично. Я решил ехать, но только при одном условии: мне нужна полная свобода действий, ну, по крайней мере, в течение одной недели.
Дике вытащил свою трубку и набил ее табаком.
— Я не совсем понимаю, что вы понимаете под полной свободой действий?
— У меня есть кое-какие соображения. Мне нужно, чтобы вы не связывались с итальянской полицией раньше, чем я не попрошу вас об этом. Если в этом будет замешано много людей, они просто испортят все дело.
Дикса, казалось, не слишком убедил этот довод.
— Речь идет об убийстве, и если вы напали на какой-то след...
— Я говорю не о следах, а об идее. Здесь нет никакого секрета. Моя секретарша провела кое-какие «археологические» раскопки, и обнаружила то, что может помочь в наших поисках. Вы бывали в Сиене, комиссар?
— Нет.
— Сиена — средневековый город. Его жители очень гордятся, что сохранили кое-какие традиции. Два раза в год в Палио на главной площади проходят фестивали. Они включают в себя шествие мужчин в средневековых одеждах и скачки. Каждая лошадь защищает знамя своего квартала. Сиена издавна делится на семнадцать кварталов. Каждый квартал представляет собой автономную единицу со своими гербом, старшиной, церковью, традициями и своим знаменем. Эмблема одного из семнадцати кварталов — черепаха!
В глубоко посаженных глазках Дикса вспыхнул интерес.
— Я понимаю, что это лишь предположение, смутная догадка, — продолжал Миклем, — но мы, по крайней мере, можем оттолкнуться от нее в своих умозаключениях. Мы имеем дело с убийцей, который использует точную копию древнего кинжала, называет себя Черепахой и находится в конфликте с итальянцами. Все это наводит на мысль о Сиене.
Дике покачал головой.
— Это лишь случайная гипотеза, и, на мой взгляд, очень спорная.
— Поэтому я и прошу вас предоставить мне свободу действий, — согласился Дон. — Это всего лишь предположение, но его не следует обходить вниманием. Нужно все проверить. Если же итальянская полиция начнет поиски Черепахи, а он окажется там, то ему очень просто будет исчезнуть. Если только это возможно, я соберу сведения, не привлекая чужого внимания и не возбуждая подозрений. Вы понимаете мою мысль, комиссар?
Дике вытер лоб носовым платком.
— Хорошо, — сказал он. — Я соглашаюсь потому, что твердо уверен: мои итальянские коллеги не уделят слишком много внимания подобным поискам. У них просто не хватит воображения. Если к концу недели от вас не будет сведений, тогда я все же свяжусь с итальянской полицией. Что вы на это скажете?
Миклем встал.
— Отлично! Я вылечу из Лондона через три-четыре дня. Если мне что-то понадобится, я свяжусь» с вами.
Дике тоже поднялся, и в этот момент зазвонил телефон. Комиссар взял трубку и ответил нечленораздельным ворчанием. Дон в упор смотрел на его внезапно изменившееся лицо.
— Ясно, — сказал Дике. — Выезжаю, — и положил трубку. — Только что в Райзел-Рок нашли труп Джины Пастеро. Ее убили и бросили в реку.
— Бедняга! Этого я и боялся.
— Нужно осмотреть место. Хотите поехать со мной?