И в тот же момент ворота начали медленно открываться.
Вик остановил машину у большого дома.
Мерилл Андерс ждал его на верхней ступеньке лестницы, ведущей на балюстраду. Они с любопытством посмотрели друг на друга, затем Дермотт медленно поднялся по ступенькам. Андерс был удивлен: он ожидал увидеть гангстера, а перед ним был интеллигентный мужчина. Более того, ему показалось, что он уже где-то встречал этого человека.
— У меня дело к мистеру ван Уэйли.
— Идите за мной, — Мерилл провел Вика через холл во внутренний дворик, где его ждал ван Уэйли.
Едва Вик появился в залитом солнечным светом патио, как ван Уэйли, одетый в белую рубашку, черные бриджи и высокие ботинки, в свою очередь, удивленно уставился на Вика. Жестом руки он отослал Андерса, затем подошел к садовому столику, взял из ящичка сигару, раскурил её и лишь после этого сказал:
— Итак? Кто вы и чего от меня хотите?
— И я, и вы, мистер ван Уэйли, — спокойно начал Вик, — находимся в одинаковом положении. Моим двум самым дорогим людям угрожает опасность. Мою жену и ребенка захватили те же люди, которые похитили вашу дочь. Я беспокоюсь об их безопасности в гораздо большей степени, чем о вашей дочери.
Ван Уэйли некоторое время изучал Вика, затем махнул в сторону кресла.
— Садитесь... Продолжайте. Я слушаю.
— Эти люди потребовали от меня убедить вас заплатить им четыре миллиона долларов, — продолжал Вик, усевшись. — Если вы им не заплатите, они убьют вашу дочь, мою жену и моего ребенка. И это не блеф. Я уже имел возможность видеть их в деле, — Вик потрогал синяк под глазом. — Среди них есть один молодой подонок... очень жестокий. Боюсь, он уже убил моего слугу.
— Где находится ваш дом? — спросил ван Уэйли.
— Меня предупредили: если я назову вам свое имя и скажу, где живу, мои жена и ребенок будут тут же убиты. Я не могу ничего сказать о себе. Если вы хотите получить свою дочь обратно, выпишите десять чеков на предъявителя по четыреста тысяч долларов каждый.
Ван Уэйли поднялся и прошелся по дворику, выпуская дым сквозь ноздри. Вик ждал. Через несколько минут ван Уэйли вернулся на свое место.
— Я полагаю, вы понимаете, что в настоящий момент действуете как сообщник преступников, — сказал он. — Когда этим делом займется полиция, вы кончите свои дни в газовой камере.
— Пусть даже меня утопят в Тихом океане, — просто сказал Вик. — Для меня сейчас главное — уберечь жену и ребенка.
Ван Уэйли некоторое время изучал синяк под глазом Вика.
— Кто это вас так отделал?
— Я же сказал, один из членов банды — настоящий садист. Его оружием служит велосипедная цепь, и он использует её достаточно эффективно. Удар кулаком, обмотанным такой цепью...
Ван Уэйли стряхнул пепел с сигары и вновь сунул её в рот.
— Кулак этого негодяя не остановится, чтобы разбить голову моей жене, ребенку и, конечно, вашей дочери. У вас достаточно денег. Почему бы не уплатить им? Десять чеков по четыреста тысяч долларов. Я не вижу причины для колебаний, разве что... ваша фамильная гордость. Но если вашу дочь ударят по лицу этой цепью, то... зачем вам тогда деньги? Я не пугаю вас, мистер Уэйли, просто излагаю факты.
— Какие вы можете дать гарантии того, что я получу дочь обратно? — глухо спросил ван Уэйли, положив мощные руки на стол.
— Полагаю, особых гарантий нет. Их нет и у меня. Не знаю, увижу ли я свою жену и ребенка. Но это единственный выход. Вам надо рискнуть.
— Это не ответ. Деньги для меня не являются проблемой, но я хочу знать, за что я их плачу.
Вик нетерпеливо шевельнулся, но промолчал.
После короткой паузы ван Уэйли спросил:
— Вы видели мою дочь?
— Да. Насколько могу судить, с ней все в порядке.
— Расскажите мне о людях, которые похитили ее? Сколько их?
— В мою обязанность входит лишь получить от вас выкуп. Об остальном я должен молчать. Это все, чем я могу быть вам полезен. Так что — решайте, мистер Уэйли. Решайте и... решайтесь.