— Он никого не убивал!
— У фликов будет другое мнение, — улыбнулся Манчини. — Они хотят поскорей закончить дело, а Джонни прекрасно справится с ролью убийцы в этом спектакле.
Девушка не спускала с него пристального взгляда.
— Сколько? — спросила она, кусая губы.
— А вы понятливая, — сказал Манчини довольным голосом. — Мне приходилось встречаться с такими несговорчивыми...
— Сколько?
— Вот что, детка. Я мог бы проводить вас сегодня вечером, по дороге бы мы и договорились. Деньги мне не слишком нужны.
Манчини с удовольствием заметил, что Гильда вздохнула с облегчением.
— Деньги у меня есть, — небрежно проговорил он. — У меня нет другого — любви. Я хочу вас, крошка. А если мы не сговоримся, конечно, потребую денег. Но сперва предлагаю попробовать кое-что другое, идет?
Гильда взяла сигарету, закурила и бросила спичку в пепельницу.
— Я подумаю, Луи...
— Сегодня же вечером, малышка, я не собираюсь ждать.
Она опустила глаза.
— И вы не станете болтать о Джонни?
— Ни звука! Если вы согласитесь играть со мной, я буду хорошим партнером.
— Дайте мне подумать.
— Это нужно решить до закрытия клуба, малышка. Других вариантов нет.
Гильда передернула плечами.
— Что ж... В конце концов, я от этого не умру. Считайте, что соглашение подписано!
Луи не стремился скрыть радость, губы его раздвинулись в счастливой улыбке. Он был уверен, что Гильда ломалась для того, чтобы набить себе цену, в действительности же вряд ли найдется женщина, способная устоять перед ним!
— Ты просто прелесть! — сказал он, поднимаясь из кресла. — С сегодняшнего вечера начнется наша дружба! — и он попытался обнять девушку.
— Осторожней, вы размажете мою косметику! — сухо сказала она. — Не троньте меня.
— Как хочешь, крошка, — недовольно произнес Манчини. — Но смотри, чтобы ночью все было как надо! Гильда, не двигаясь, смотрела на него.
— Будьте через час у служебного выхода, — велела она, пересекая гримерную и открывая дверь. — А сейчас я должна переодеться.
— Ну-ну, давай без шуток! Я уже давно совершеннолетний. Не думай, что тебе удастся выставить меня!
— Нет, вы уйдете! — резко сказала Гильда. — Пока что я не принадлежу вам, Луи, и не желаю, чтобы в моей гримерной находился посторонний мужчина.
— Ты еще не моя, но скоро станешь ею, — пообещал Луи, подходя к двери. — И если ты такая же бойкая в постели, как сейчас, я ни о чем не пожалею!
Дверь захлопнулась перед его носом.
Гильда с трудом перевела дыхание, потом отворила дверь и осторожно выглянула в коридор. Там было пусто, Манчини ушел. Тогда девушка повернула в скважине ключ и бросилась к телефону. Ее мог спасти только Сион О'Брайен, который сейчас был в своем клубе.
— Сион, у меня неприятности, — задыхаясь проговорила она, после того, как О'Брайена пригласили к телефону.