— Можно устроить, — кивнул Такс. — У меня на борту есть бочка, которая вполне сгодится для этого. Мне только нужно будет немного цемента. Его не найдут!
— Не тяни с этим. Такс. Сейчас я поговорю с ним, а потом решу, когда нужно будет это сделать.
— Этой ночью? — спросил Такс, подумав, что опять не удастся выспаться.
— Да, этой... Иди, готовь бочку.
— Я скажу Солли.
— Все делай сам, — сухо сказал О'Брайен. — Лишние свидетели не нужны, Солли поедет со мной. Такс скривился.
— Как же так, патрон. Эта бочка... Нужно, чтобы Солли помог мне. Вы же на хотите, чтобы я нажил грыжу. Я не могу все делать один.
О'Брайен посмотрел на светящийся кончик сигареты.
— Как хочешь, но если ты возьмешь в дело Солли, его тоже придется уничтожить. Свидетели нам не нужны. Такс очень дорожил Солли: тот был силен, как бык, и стремителен, как гремучая змея.
— Он не откроет пасти, не волнуйтесь, патрон.
— Ты, кажется, споришь со мной. Такс? Голос О'Брайена сделался угрожающим, и Такс предпочел замолчать.
— Что ты решил? — поинтересовался хозяин.
— Я справлюсь сам.
— Умница. Эта работа тебе по плечу.
— Можете рассчитывать на меня.
О'Брайен встал и вышел в коридор. Дойдя до каюты Джонни, он повернул торчащий из замка ключ, и вошел.
Джонни дремал. Услышав шум, он открыл глаза и молча посмотрел на вошедшего.
— Что вам нужно?
— Нам пора объясниться, Джонни. Ваше положение слишком паршиво, чтобы еще диктовать мне условия. Если вы не согласитесь делать то, что я скажу, будете сидеть здесь, пока не станете более сговорчивым.
— Послушаем ваше предложение, — сказал Джонни, потирая опухшее после сна лицо.
— Вы уедете сегодня же ночью и отправитесь на аэродром, чтобы сесть на Нью-йоркский самолет. Там один из моих агентов посадит вас на самолет до Парижа. В Париже вы останетесь до тех пор, пока я не разрешу вам вернуться.
— А в это время вы женитесь на Гильде, — рассмеялся Джонни. — Неужели вы всерьез думаете, что она пойдет за вас без моего согласия?
— Вы напишете ей, что улетаете в Париж. Она знает, что у вас неприятности и не удивится. Джонни сделал гримасу.
— А как насчет денежного вознаграждения?
— Я не рассчитываю дешево отделаться от вас. В обмен на письмо Гильде вы получите десять тысяч долларов. Кроме того, вы дадите слово, что останетесь в Париже до тех пор, пока я не позову вас обратно.
— Десять тысяч?! — не веря своим ушам, повторил Джонни. — Но вы можете дать и больше. Тысяч пятьдесят, а?
— Двадцать пять и ни цента больше.
— Я не тронусь с места меньше, чем за тридцать.
— Согласен. Тридцать. Мой агент в Нью-Йорке даст вам половину, вторую вы получите в Париже.
— И имейте в виду, Сион, если денег не будет, я сразу же вернусь.