Мег вцепилась ему в руку.
— Не надо!
Казалось, он только этого и ждал. Похоже, он был испуган не меньше ее, и она в нем слегка разочаровалась. Они еще некоторое время прислушивались, и тут из комнаты слева от холла донесся ясный звук шагов. Человек — виден был лишь темный силуэт — вошел в холл. Заметив красный огонек сигареты, Чак сразу успокоился. В любом случае это не фараон. Фараоны на дежурстве не курят.
— Кто там? — спросил он, и Мег его голос показался строгим и зычным.
На минуту наступила пауза. Тусклый силуэт не двигался, потом на них ударил луч мощного фонаря, заставив отпрянуть. Через секунду-другую луч исчез, и они вообще перестали видеть что-либо.
— Дай нож, — прошептал Чак.
Мег, спотыкаясь, вернулась в комнату, добежала до груды обоев и нашла нож.
— Я увидел, дверь открыта, — объяснял мужской голос снизу, когда Мег встала рядом с Чаком, — вот и вошел.
Жаркие, вспотевшие пальцы Чака сомкнулись на рукоятке ножа.
— Как вошел, так и выходи, — прорычал он. — Мы тут по праву первого. Так что проваливай!
— По-моему, тут всем хватит места. У меня еда есть. А одному ужинать неохота.
При мысли о еде у Мег сразу закололо в желудке, потекли слюнки. Она стиснула руку Чака. Он понял ее — ведь и сам как следует проголодался.
— Я думал, ты фараон, — миролюбиво объяснил он. — Поднимайся сюда.
Человек ушел в комнату возле холла и тут же вернулся, неся рюкзак. Подсвечивая себе фонарем, начал подниматься по ступеням.
Чак ждал его с ножом руке, отпихнув Мег подальше, к комнате, в которой они спали. Она застыла в дверях, с бьющимся сердцем наблюдая, как приближается непрошенный гость.
Не спускал с него глаз и Чак. Он видел лишь высокий силуэт: человек был на голову выше Чака, но худощав и отнюдь не широкоплеч. В случае чего управимся, решил Чак. — Дай фонарь.
Человек протянул ему фонарь. Перехватив его, Чак резко направил луч в лицо пришельца.
Увидев это лицо, Мег оцепенела. Перед ними стоял индеец-семинол. По дороге из Джексонвилла им встретилось несколько индейцев этого племени, и сейчас она узнала эти густые иссиня-черные волосы, темную кожу, выступающие скулы и узкие черные глаза. Индеец был красивый и молодой — года двадцать три или двадцать четыре, только лицо какое-то бесстрастное, застывшее, окаменевшее, и Мег стало не по себе. На нем была желтая рубашка в белый цветочек, темно-синие джинсы, коричневые стопы были вдеты в веревочные сандалии-плетенки.
Он стоял спокойно, позволяя им разглядывать себя. В свете фонаря Мег показалось, что в глазах его тлеет огонь.
— Как тебя зовут? — спросил Чак, направив луч фонаря на пол.
— Пок Тохоло, — ответил индеец. — А тебя?
— Чак Роджерс… А это моя девушка, Мег.
— Давай ужинать.
Освещая путь фонарем, Чак повел незванного гостя в комнату. Мег уже сидела там возле своего рюкзака, а желудок ее посылал сигналы бедствия.
Пок бухнул свой рюкзак на пол, склонился над ним, развязал тесемки, достал из него два свечи и прилепил к полу. Потом забрал у Чака фонарь и убрал его в рюкзак, а на свет извлек пластиковый пакет, в котором лежали аппетитный жареный цыпленок и несколько кусков ветчины.
— Эй! Откуда такая роскошь? — воскликнул Чак, выпучив глаза. Он даже вспомнить не мог, когда в последний раз ел цыпленка.
Пок взглянул на него.
— Какая тебе разница? — Он ловко поделил цыпленка на равное части, орудуя ножом с костяной рукояткой.
Ели они молча, вгрызаясь в цыпленка с яростью и довольством. Мег заметила, что индеец то и дело поглядывал на Чака. В ее сторону он не взглянул ни разу.
Покончив с трапезой, Чак откинулся на спину, уперся локтями в пол.