Когда Том ушел, она приняла душ. Потом, голая, вернулась в спальню, откинула с коробки покрывало и, присев на корточки, долго перебирала деньги.
Вот, думала она, где сила... ключ к той двери, за которой таится мир её мечты. Перво-наперво она купит норковую шубку, после — бриллиантовое колье, а уж потом — все, что приглянется. Она вообразила дом о шести спальнях с отдельными ванными комнатами, с просторным холлом, с большим садом и с китайской прислугой. Потом ей представился темно-бордовый автомобиль марки «бентли» и шофер-японец в темно-бордовой форме.
Шила выпрямилась, огладив свое тело длинными пальцами, приподняла груди, вздохнула и начала одеваться.
Настанет день, когда Тому придется указать на дверь. В нем нет размаха... решительности. Она наметила себе темноволосого, рослого, сильного, такого, чтобы его уважали метрдотели и чтобы знал, как позаботиться о женщине.
Не в силах устоять перед искушением, она вынула из коробки три пятисотенных бумажки, заткнула за чулок. До чего же приятно было ощущать кожей такую кругленькую сумму.
Она открыла платяной шкаф и с пренебрежением оглядела его содержимое. Господи! Какая убогая куча тряпья!
Накрасившись и причесавшись, Шила перешла в гостиную. Она посмотрела на свои дешевые ручные часики. Половина двенадцатого. Шила нахмурилась: она вдруг ясно представила, что отныне будет сидеть в четырех стенах. Денег — куры не клюют, а... сколько времени уйдет впустую!
Она проголодалась. Сандвичи ела, вышагивая по гостиной. Ей не сиделось на месте. Она все жалела о вынужденном бездействии, а ведь уже можно было бы швырять тысячи направо и налево.
Только Шила прикончила второй сандвич, как раздался звонок в дверь. Она вздрогнула от неожиданности и замерла, а сердце заколотилось как бешеное. Она пошла к входной двери.
На пороге стоял Гарри Дилан.
— Вы, верно, забыли, что мы условились о встрече, — сказал он и помахал бутылкой «Старых роз». — Жена ушла за покупками. А я думаю, дай загляну.
Шила смерила его взглядом, помялась и решила, что на безрыбье и рак рыба.
— Что ж... заходите.
— Мистер Уайтсайд ушел на службу, да? — Дилан ощупывал её глазами. Он облизнул губы кончиком языка.
— Да... он на работе.
Она провела его в гостиную.
Шила взглянула на поданные ей счета за газ и электричество и небрежно бросила их на стол.
— Муж заплатит. — Она твердо посмотрела Дилану в глаза. — Он никогда не оставляет мне денег.
— Наверное, все мужья одинаковы, — нервно засмеялся Дилан. Он никак не мог унять свои бесстыжие глаза. — Может, пропустим по глоточку, миссис Уайтсайд?
— Почему бы и нет?
Шила подала стаканы, содовую и лед. Все время, пока ей пришлось ходить взад-вперед, она чувствовала на себе его взгляд.
— Вы слыхали про ограбление Казино? — спросил он, щедро наполняя стаканы. — Шумное дело. Два с половиной миллиона!
— Да, по радио говорили. Что бы вы стали делать с такими деньгами, мистер Дилан?
— Не знаю... право. Я много лет прослужил в банке. И, поверьте, знаю цену деньгам. Так вот что я скажу... это чересчур крупная сумма. Обычный человек растеряется при виде таких денег.
Шила с трудом удержалась от презрительной усмешки.
— Ну, не знаю. Деньги расходятся быстро.
— Только не такая сумма. Тут голова кругом пойдет. К тому же там одни пятисотенные купюры. А купюра такого достоинства вызывает подозрение.
— Что же, у людей не бывает по пятьсот долларов одной бумажкой?
— Бывает, конечно, но не у многих. А банки будут теперь настороже. — Они потягивали виски, и Дилан не мог оторвать глаз от её ног. — Так вы хорошо отдохнули?
Она не слышала его. Она думала... прикидывала, стоит ли верить на слово этому старому дураку. Пожалуй, не стоит.