— Я был бы рад, если бы моя жена не появлялась здесь, — ответил Перри. — Она все усложняет, Джим, но я обещаю, что она не доставит вам никаких хлопот.
— Прекрасно. А я подумал было, не беспокоитесь ли вы об опоссумах на дереве.
Холодная дрожь пробежала по спине Перри. Не догадался ли Браун, что он ему лгал? Он подцепил вилкой краба и начал жевать.
— Опоссум? Ах, это. Почему я, собственно, должен беспокоиться? Нет, я думаю лишь о своей жене.
— Могу вас понять, — сказал Браун и замолчал, отправляя в рот еду. Опустошив свою тарелку, он посмотрел на оставшихся крабов и рис и спросил:
— Вы еще будете есть, Перри?
— Нет, спасибо, я сыт.
— Еще одна глупая поговорка моего отца:
«Ничего нельзя упускать».
Браун переложил остатки пищи на свою тарелку.
— Бьюсь об заклад, вы никогда не были голодным. Я же знаю, что такое настоящий голод. Бывали времена, когда у меня не было ни единого цента. Я почти умирал с голода и искал что-нибудь съестное в мусорных бачках, настолько был голоден. Я бродил по улицам, на которых находились первоклассные рестораны, смотрел через окна, как богатые жирные посетители набивали желудки. Я вспоминаю одного типа, который был таким жирным, что невозможно даже представить, и который съедал за один раз больше, чем я за неделю. Он пожирал все: суп, рыбу, большую порцию бифштекса, две порции яблочного пирога. Я до сих пор помню его, он стоит у меня перед глазами. Я наблюдал, как он вытащил туго набитый кошелек. Он был первым, на кого я напал и ограбил. Я избил его и получил от этого настоящее удовольствие. С тех пор я уже никогда не голодал.
— У вас была нелегкая жизнь, Джим, — сказал Перри спокойным голосом и отодвинул тарелку.
Браун доедал остатки.
— И теперь тоже не буду голодать. С такими деньгами я хорошо заживу. — Он взглянул на Перри и улыбнулся ему. — Вы покончили с едой?
— Да. Было очень вкусно.
— Я уберу со стола. Люблю, чтобы все было чисто.
Браун издал лающий смех и, собрав тарелки, пошел с ними на кухню.
Перри встал, закурил сигарету и подошел к окну. Он отодвинул штору и выглянул наружу. Там было темно. Единственное, что он мог увидеть, это свое отражение в оконном стекле. Он снова задернул штору, подошел к креслу и упал в него.
«Сколько еще ждать?» — подумал он, прислушиваясь к насвистыванию Брауна и позвякиванию посуды, которую он мыл. Кажется, ему удалось не испортить настроение этому типу, тем не менее каждой своей косточкой Перри чувствовал напряжение.
Телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Браун мгновенно возник в дверях с револьвером в руке.
— Подойдите, Перри. И без фокусов. Перри встал и взял трубку:
— Слушаю.
— Это вы, мой мальчик? — раздался голос Силаса С. Харта.
— О, добрый вечер, мистер Харт.
— Как дела, мой мальчик? Вы уже акклиматизировались? Я слышал, вам не повезло с погодой?
— Да, было довольно паршиво, но сейчас погода постепенно налаживается.
— Хорошо. У вас уже есть идея?
— Кое-что вынашиваю, но еще слишком рано говорить об этом.
— Конечно, я не хочу давить на вас. Вы мне подарите интересную историю. Я полагаюсь на вас. Вы уже ходили на рыбалку?
— Пока еще нет.