— О нет, этого ты не сделаешь, — сказала она жестким голосом. — Этот вопрос я решу сама. Если ты воображаешь, что я провела с тобой два хороших года своей жизни, ты жестоко ошибаешься. Я хочу иметь дом, я хочу иметь половину того, что зарабатываешь ты. Я получу это.
— Ты рассуждаешь, как ребенок, которым ты и являешься. Ради Бога. Если мы вырвемся отсюда целыми и невредимыми, мы спокойно обсудим этот вопрос. А теперь успокойся, пожалуйста. Если ты веришь в Бога, самое время сейчас прочесть молитву. Быть может, мы оба скоро предстанем перед ним.
— Что за высокопарная речь! Зрители полюбят тебя за это. Однако придержи ее лучше для своего сценария, а меня оставь в покое. Я вернусь домой, соберу вещи и заберу все, что принадлежит мне. А ты можешь оставаться в своей вонючей хижине. Я вернусь к отцу. Он повесит на твою шею одного из своих хитрых адвокатов, и ты можешь мне поверить, они сдерут твою шкуру с тела. Не питай себя напрасными иллюзиями.
— Пока ты еще здесь, и кто знает, может быть, ты никогда не выйдешь отсюда.
— Ты все еще пытаешься запугать меня? — спросила она с горькой жесткой улыбкой. — Меня не так легко запугать, не так легко, как тебя.
— Я хочу только тебе...
Он замолчал, услышав выстрел. Шейла широко раскрыла глаза:
— Что это такое?
— Выстрел, что же еще? Может быть, кто-то прибыл.
Перри быстро подбежал к выключателю, выключил свет и подошел к открытому окну. Сердце его громко стучало, когда он смотрел на большое дерево, на котором, как он предполагал, сидел Хэллис. Дерево хорошо освещалось луной. Он заметил шевеление листвы, а потом, к собственному ужасу, увидел падающую с ветки фигуру человека, одетую в хаки, которая распласталась у корней дерева. Через мгновение рядом с ней упал карабин.
— Шейла, он убил полицейского, — прошептал он.
Шейла подбежала к нему:
— Полицейского? Какого полицейского? Перри грубо оттолкнул ее назад.
— Это большая неприятность, Шейла. Приготовься к самому худшему.
Все еще стоя у окна, Перри увидел появившегося из кустов Брауна. Он был хорошо виден в ярком свете луны. Он был весь в грязи. На мгновение остановившись, он посмотрел на безжизненное тело Хэллиса, потом поднял ногу и ударил его сапогом в лицо. Потом повернулся и побежал к хижине.
— Зажги свет, — сказал Перри приглушенным голосом. — Сядь и слушай. Теперь у нас единственный шанс спастись. Выполняй все, что он скажет. Ты понимаешь?
— Ты хочешь сказать, что он кого-то убил? — спросила она, включая свет.
— Там на дереве прятался полицейский и ждал, пока покажется Логан. Браун обнаружил его и убил.
Краска сбежала с лица Шейлы. Она опустилась на кровать.
— О Боже, — пробормотала она. — И зачем только я приехала сюда?
— Тише! — прошипел Перри. — Возьми себя в руки. Слушай!
Они посмотрели друг на друга.
— Тихо, — прошептал Перри. — Наверное, он теперь уйдет. Может, он вообще не войдет к нам. Они услышали журчание воды.
— Он принимает душ. — Она дрожала. — Если он войдет сюда, я закричу на всю округу.
— Этого тебе лучше не делать. Если ты его разозлишь, он убьет нас обоих.
— Ты должен вытащить меня отсюда, ты должен меня защитить, — прошептала она.
— Слушай.
Журчание воды прекратилось. Они услышали посвистывание Брауна. Спустя несколько минут послышались шаги в прихожей, которые замерли перед их дверью.
— Он сейчас войдет, — предупредил Перри. — Возьми себя в руки.
Повернулся ключ, и дверь распахнулась. В дверях стоял Браун в одном из свитеров Перри и чистых джинсах. Он посмотрел на Шейлу, пожал плечами, потом на Перри, который старался спокойно и непринужденно сидеть в своем кресле. Браун вошел в комнату.