В дальнем конце комнаты стояла кровать. Корридон сунул руки в карманы и прошел в комнату. Постель, стена у изголовья постели и ковер были забрызганы кровью.
— Ее кровь, — мрачно сказал Роулинс. — Он перерезал ей горло, и она не успела закричать.
— Мне не нужны детали, — сказал Корридон. — Оставь их при себе.
Роулинс подошел к комоду. В верхнем ящике лежала сумка Милли. Он открыл ее и вывалил содержимое на пол. Здесь была пудреница, портсигар, бумажник с шестью пятифунтовыми банкнотами, грязный носовой платок и несколько визитных карточек, перехваченных резинкой. Роулинс заглянул в сумку.
— Здесь ничего нет. Эй, Ятес!
Ятес, невысокий, широкоплечий мужчина с седой головой и внимательными голубыми глазами подошел к ним. Он без интереса осмотрел Корридона и уставился на Роулинса.
— Ты не видел здесь кольца из белого камня? — спросил Роулинс. — Возможно, это белый нефрит.
— Нет, мы здесь все перерыли, но не видели ничего подобного.
— Поищите еще раз, — сказал Роулинс. — Это очень важно. Постарайтесь, как следует. Я, правда, не думаю, что вы найдете его.
Ятес приступил к поискам, а Роулинс открыл дверь ванной и поманил к себе Корридона, Ванная была небольшой, и оба мужчины едва уместились в ней. Роулинс закрыл за собой дверь, подошел к унитазу, опустил крышку и сел.
— Садись на край ванны, — махнул рукой он Корридону.
— Почему нельзя поговорить там? — спросил Корридон. — К чему такая таинственность?
— Послушай, — сказал Роулинс. — Есть кое-что такое, о чем я не хочу распространяться. Ты когда видел полковника Ричи в последний раз?
Корридон не сумел скрыть изумления.
— К чему ты вспомнил о нем?
— Перестань валять дурака, — попросил Роулинс. — Ты знаешь, что мне не до шуток. Отвечай на вопрос. Скоро ты сам влезешь в это дело.
Корридон достал пачку сигарет и протянул Роулинсу. Они закурили.
— Я не виделся с ним с 1945 года, — сказал он.
— Он хороший парень.
Корридон промолчал. Он выпустил струю дыма, и мысли его обратились к недалекому прошлому. Он живо представил себе полковника Ричи, хотя прошло уже более пяти с половиной лет после их встречи. Он бы не стал называть его прекрасным парнем. Это не то слово. Он мог быть очаровательным, когда хотел. Он был человеком, которому вы могли довериться. Он был жестоким. Он послал многих друзей Корридона на смерть. Он жалел их, но не колеблясь посылал туда, где, как он твердо знал, их убьют.
— Ты хочешь повидаться с ним снова? — спросил Роулинс.
— Нет, спасибо, — ответил Корридон. — Он захочет, чтобы я работал с ним, а у меня есть все, что мне нужно для жизни и без него.
Роулинс помрачнел.
— Жаль. Ему нужны хорошие люди. Это хорошая жизнь: достаточно волнующих впечатлений, свободные путешествия и неплохие деньги.
— Деньги — навоз, — сухо сказал Корридон. — А волнения мне не нужны. Все это было хорошо во время войны, но не сейчас. Возможно, ты сомневаешься, но я очень люблю жизнь. Но причем здесь Ричи?
— Я разговаривал с ним вчера, — Роулинс снова озарился улыбкой. — Он сказал, что у него есть для тебя работа. А ты ведь скор на сборы, не так ли?
Корридон беспомощно пожал плечами.
— Почему ты суешь нос в мои дела? Я не нуждаюсь в его работе. В конце недели я собираюсь в Париж.
— Ты? — удивился Роулинс. — К девочкам? Ну и ну, не смею отговаривать тебя.
— Это кольцо имеет отношение к Ричи? — спросил Корридон. Роулинс кивнул.