Примерно в половине двенадцатого Китсон и Джипо подкатили в видавшей виды машине Джипо к «бутылочному горлу», в двух милях от ракетного полигона.
Китсон вел машину. Джипо терпеть не мог ходить пешком, и Китсону пришлось ссадить его у самого «бутылочного горла», а самому проехать еще четверть мили, чтобы спрятать машину в густом кустарнике.
Поставив ее так, чтобы не было видно с дороги, он вернулся к «бутылочному горлу».
Солнце светило вовсю, припекало голову, и скоро он порядком вспотел.
На нем была ярко-синяя рубашка с открытым воротом, джинсы и кеды. Он двигался легко, размахивая большими кулаками, высоко подняв голову. Радуясь случаю поразмять свои длинные сильные ноги, он шел, осматривая территорию по обе стороны пыльной, истосковавшейся по дождю дороги. Футболя носками кедов комки грязи и с гордостью поглядывая на свои мускулы, играющие под пропитанной потом рубашкой, он думал о том, что место выбрано подходящее для аварии.
Подойдя к узкой горловине, Китсон внимательно осмотрел ее.
Здесь дорога резко сужалась, сдавленная двумя огромными камнями, скатившимися с холмов, что возвышались по обеим сторонам. Вокруг этих камней рос густой кустарник, где можно было надежно спрятаться. Оглядываясь, он никак не мог найти Джипо, хотя знал, что тот засел где-то поблизости и наблюдает за ним. То, что Джипо смог здесь так здорово укрыться, немного успокоило его, хотя на душе было тревожно.
Его пугала вся эта затея. Он был уверен, что Дирксон и Томас не сдадутся, и кто-нибудь обязательно погибнет.
Последние шесть месяцев, с тех пор, как Китсон бросил бокс, он всецело находился под влиянием Моргана. Один только Морган остался тогда с ним в раздевалке, после того как его жестоко отделал пацан чуть ли не вполовину ниже его ростом и на семнадцать фунтов легче весом. Да, тот парень, видно, соображал по части боя много лучше его.
Тогда-то менеджер швырнул ему на массажный стол две десятидолларовые бумажки и велел убираться. Менеджер вышел, а Морган вошел.
Морган помог Китсону одеться и вывел его, полуослепшего и полуживого от побоев, со стадиона, посадил в машину и увез к себе домой.
— Итак, с боссом покончено. Ты больше не будешь подставлять голову под удары и ждать пока твои мозги превратят в кашу, — сказал Морган.
Китсон слушал его, растянувшись на кровати в убогой комнатушке, которую Морган именовал своей квартирой.
— Знаешь что? — продолжал Морган. — Мы могли бы работать вместе. Я видел, как ты водишь машину. Твой талант именно в этом, а не в боксе. У нас тут подобралась неплохая компания — парни, которые умеют работать четко и быстро и зарабатывают неплохо. Что ты на это скажешь?
Китсону было всего двадцать три, но он уже окончательно потерял надежду на будущее. Раньше он рассчитывал стать чемпионом мира в тяжелом весе, но последнее поражение доказало ему раз и навсегда, что это пустые бредни. Его просто выбросили на помойку, как многих других боксеров. Друзей у него не было, в кармане — всего двадцать долларов, так что будущее выглядело весьма туманно. Однако даже при таких обстоятельствах Китсон колебался.
О Моргане ходила дурная слава. Он знал, что Морган отсидел пятнадцать лет, что он легко впадает в ярость и весьма опасен. Знал, что может влипнуть в историю, если свяжется с бандой Моргана. И все же ему было страшнее остаться одному и самому устраивать свое будущее. И он согласился.
Те несколько дел, что они провернули с людьми Моргана, дали ему возможность жить вполне сносно. Рисковать особенно не приходилось, дела были незначительные и тщательно организованные. Он знал, что, если попадется, получит меньше других: от трех до шести месяцев по первой судимости.
Однако у него хватало ума понять, что все эти мелкие делишки были лишь репетицией перед большим делом; знал, что Морган рано или поздно задумает дело лет на двадцать тюрьмы и втянет в него Китсона.
В ту пору, когда Китсон пытался сделать имя на ринге, он одновременно работал шофером в агентстве бронированных автомашин. И продержался там ровно десять дней. Образцовый порядок агентства доконал его. Ему никогда не удавалось надраить ботинки так же безукоризненно, как у других шоферов. Водил он машину быстрее других, но менее осторожно, что считалось здесь серьезным упущением. Оставляла желать лучшего и его пунктуальность. На уроках стрельбы инструктор только качал головой и саркастически улыбался. Словом, удивляться не пришлось, когда начальник автоколонны принес ему получку и сказал, что в агентстве он может больше не появляться.
За эти десять дней он достаточно узнал методы работы и людей, служащих там, чтобы понять, насколько безнадежна затея Моргана. Это равносильно тому, если бы он набрался смелости и вышел на ринг против Флойда Паттерсона. Может, у него и был бы один шанс из миллиона побить Флойда. Но шанс, до смешного малый.
Ни Томас, ни Дирксон не сдадутся, он это знал. Стало быть, перестрелки не избежать. И если что-нибудь сорвется, им грозит двадцать лет или электрический стул.
С самого начала он решил в это дело не ввязываться. Даже если придется порвать с людьми Моргана. Он бы так и поступил, если бы не эта рыжая.
Ни одна девчонка не смела так разговаривать с ним, так смотреть на него. Раньше ему казалось, что он имеет власть над женщинами. Но когда он увидел презрение в глазах у этой рыжей, он понял, что она ни капли не боится его. За ним бегало немало женщин. Его животная сила привлекала их. И только эта рыжая дала ему понять, что сила, которой он так гордился, не для всех уж так притягательна. Встреча с Джинни настолько потрясла его, что он только о ней и думал.
Значит, из-за нее, только из-за нее он впутался в это дело, которое ему не по силам и может привести его к гибели, но у него не хватало мужества выдержать ее презрение.
Он стоял в «бутылочном горле», шаря глазами по кустам, но Джипо найти не мог.
— Ну, ладно! Здорово ты спрятался! — заорал он. — Вылезай!
Джипо просунул лунообразную физиономию между кустов и помахал Китсону.
— Привет, малыш! Здорово, а? Я работаю на пару с человеком-невидимкой. Мы с ним схожи, как два пальца, — Джипо показал два тесно сжатых пальца.
Китсон сошел с дороги и направился к нему.