— Совершенно верно, Элен.
Он поморщился.
— Дура набитая! А что от тебя хотел сегодня этот легавый?
Я вдруг перестал его бояться. Подумал, что он может катиться ко всем чертям. Я не обязан отвечать на его вопросы.
— Ты сам можешь спросить его.
— А я тебя спрашиваю. — Он перестал ухмыляться. Взгляд стал злобным. — Давай уточним. Тебе ведь не хочется со мной ссориться? — Он красноречиво сжал огромные кулаки. — Хочу предупредить тебя по-честному — я обожаю бить. И коли я бью, то парень остается лежать на ковре. Пока что у меня еще нет желания тебя бить, но осторожнее… Так что тебе сказал легавый?
Я огрызнулся:
— Иди, спроси у него!
Я наполовину встал, когда он был уже рядом. Дурак я был, усевшись в такое низкое кресло. Если бы я уселся на ручку, как это сделал он, то быстрее бы отреагировал на его бросок. А он слишком быстро преодолел разделяющее нас пространство, не оставив мне ни шанса. Удар левой, нацеленный мне в живот, я отбил, но это был только отвлекающий маневр, из-за которого я пропустил удар правой. Я его не заметил. Мелькнуло только его смуглое разъяренное лицо, сверкнули в оскале белые зубы, и на мою челюсть обрушилось нечто, обладающее силой парового молота. Комната взорвалась ослепительной вспышкой белого света. Я понял, что падаю, и все поглотила тьма.
Я пришел в себя минут через пять-шесть. Я лежал в шезлонге, челюсть болела, голова раскалывалась. Карло сидел рядом и ударял кулаком правой руки в ладонь левой. Казалось, ему не терпелось нанести еще один сокрушительный удар по моей челюсти.
Я с трудом принял вертикальное положение и глядел на него, пытаясь сфокусировать взгляд. Удар выбил меня из седла.
— О'кей, Мак. Не говори, что я тебя не предупреждал. В следующий раз я тебе непременно сломаю челюсть. Запомнил? А теперь выкладывай, чего хотел от тебя легавый?
Я обследовал зубы кончиком языка. Вроде бы все целы. Больше всего мне хотелось размозжить гнусную рожу этого кретина, но я понимал, что мне для этого не хватит веса. Карло был и сильнее, и проворнее меня. Взять верх над ним я не мог. Следовательно, надо было напасть на него врасплох, причем иметь в руках какой-нибудь предмет, желательно потяжелее. Абсолютно невыразительным голосом я ответил:
— Он хочет знать имена друзей Элен.
— Для чего?
— Чтобы выяснить, кто ее убил.
Я думал, что он вскочит со стула, но он снова радостно оскалился и перестал стучать кулаком в ладонь.
— Правда? Он считает, что ее спихнули?
— Он в этом уверен.
— Так, так… Допер, значит. Шустрый малый.
Он закурил, взглянул в мою сторону и милостиво разрешил:
— Кури и ты, Мак. Думаю, тебе это пойдет на пользу.
Я взял сигарету из пачки, которую он мне бросил, и, прикурив, сделал глубокую затяжку.
— Почему он так уверен, что ее столкнули?
— Ты же вырвал ленту из камеры и украл все остальные пленки. Не придумал ничего глупее.
— Ты так считаешь? — спросил он. — Находишь это промахом с моей стороны? А я вот полагаю, что это был ловкий ход. Он уже до тебя добрался?
Я испугался.
— Что ты имеешь в виду?
Карло широко улыбнулся.
— Не валяй дурака. Ты же козел отпущения в этой истории. Я даже не забыл перевести стрелки на ее часах, чтобы они указывали время, когда ты там был. Клянусь тебе, Мак, та еще была работа. Я чуть шею не сломал, когда по этим скалам к трупу спускался.