— Подумайте, — сказал он улыбаясь, — когда мой шеф убедится, что вы ничего не знаете о Кунге, он попросту выбросит вас на улицу. Ваши приятели из китайского посольства снова выйдут на тропу войны, и вы кончите тем же, что и бедная мадемуазель Рошь.
— Вы уверены? — Эрика первоклассно владела собой, и он слышал в ее голосе иронию.
— Остановимся пока на этом. Мы можем не торопиться дней семь-восемь… Вот прекрасный черный парик. Сейчас я принесу белый халат Джаннет. Через полчаса мы уедем.
Он вышел. Эрика Ольсен продолжала внимательно изучать небо. Ее тонкие пальцы барабанили по колену.
Квартира Джека Ю, со вкусом обставленная, выходила на большой балкон, откуда открывался великолепный вид на порт, дворец и казино.
Эрика подошла к ограждению, положила на него руки и погрузилась в созерцание сновавших у причала яхт.
— Устраивайтесь, — сказал ей Гирланд. — Я спущусь вниз заказать обед. Будет лучше, если вы пока воздержитесь от прогулок.
Она не ответила и продолжала с задумчивым видом изучать пейзаж, как будто мучительно стараясь разрешить какую-то проблему.
Американец спустился вниз и заказал обед: семга, курица в винном соусе, земляника и мороженое. Посыльной должен был доставить все это через полчаса. Гирланд ощутил необыкновенное удовольствие, расплачиваясь за все деньгами Дорна.
Когда он вернулся в квартиру Джека Ю, Эрика сидела на террасе с дымящейся сигаретой в зубах. Гирланд решил, что она все еще занята своими проблемами и прошел прямо в свою комнату. Двадцать минут спустя, освеженный холодным душем, он вышел на террасу.
— Обед будет подан через десять минут, — сказал он Эрике.
Он накрыл стол в гостиной, вместе с посыльным расставил блюда и открыл бутылку «Марго» урожая 1945 года. Эрика теперь выглядела гораздо спокойнее.
— Не хотите ли сесть? — спросил Гирланд, предлагая стул.
— О, вы прекрасный организатор! — она улыбнулась.
— Благодарю. И пахнет очень вкусно.
— За чужие деньги я покупаю только самое лучшее, — скромно признался Гирланд. — Когда же приходится расплачиваться собственными деньгами, я более разборчив. И вообще, я занимаюсь делами своих ближних гораздо охотнее, чем своими.
— Я тоже не очень успешно веду свои дела.
— Тем более в ваших интересах сотрудничать со мной. Но сначала скажите мне, как вам удалось завладеть черной жемчужиной Кунга?
Она медленно отрезала кусочек семги и так же медленно положила его в рот, сделав вид, что не слышит вопроса.
— Семга шотландская или норвежская? — спросила она.
— Шотландская, — он засмеялся.
— Она лучше норвежской… Ваш друг, у которого так много связей, действительно сможет продать жемчужину?
— неожиданно сказала она, в упор глядя на Гирланда.
— Да, сможет. Он знает много богатых коллекционеров, которые не смогут устоять перед искушением приобрести столь уникальную вещь. Они купят ее, не задавая никаких лишних вопросов.
Эрика продолжала сосредоточенно пережевывать еду, а Гирланд пил вино, ожидая, когда она снова заговорит. Когда они покончили с закуской, он встал, переменил приборы, подал курицу и снова наполнил бокалы.
— Мой друг, думаю, не будет в претензии, что мы выпили одну из лучших бутылок из его погреба.
В течение минут десяти они говорили о всякой ерунде.
— Он предложил цену? — вдруг спросила Эрика.
— Он хочет получить три миллиона долларов… естественно, надо будет вычесть из этой суммы комиссионные. Да и мой гонорар… — И что же останется на мою долю?
— Два миллиона долларов! Это достаточно кругленькая сумма!