— Да. Я нашел его в платяном шкафу Беркли.
Я посвящаю Бенни в курс всего, что узнал о Милсе и о доме на Кервуд-авеню, затем демонстрирую фотографию Аниты. Но Бенни так потрясен, что почти не реагирует на снимок.
— Значит, это Беркли... — задумчиво говорит он. — Может, именно поэтому я и не нашел никаких следов. Скорее всего он убил ее у себя, раздел, положил в машину и отвез в дюны. Ты веришь, что все так и происходило?
— Я ничего не знаю, Эд. И начинаю сомневаться в самых очевидных вещах. Каждый раз, когда мне кажется, что я нашел что-то, случается новое событие, которое ставит под вопрос все предыдущие. Единственная возможность довести дело до конца — собрать всевозможные улики, сведения, которые попадут к нам в руки, и сохранять хладнокровие. А когда ничего нового уже невозможно будет достать, начнем делать выводы. Теперь я собираюсь заняться Ледбреттером. Ты хорошо сделаешь, если поедешь со мной.
Выводя машину из узких ворот, я добавляю:
— После того, как мы поговорим с Ледбреттером, вернемся в бюро. Не стоит коллекционировать лишние сведения, если мы не знаем, к чему они могут привести.
— Зачем Милс ходил шарить к Беркли? У тебя есть идея?
— Нет. Но я доволен, что пришел раньше. Я уверен, что он не пропустил бы фотографию. Мне кажется, пришло время разузнать прошлое Аниты. Она, вероятно, долго выступала в мюзик-холле, гораздо дольше, чем работала манекенщицей. Это видно по фотографии. Ты, может быть, нападешь на что-либо интересное...
Бенни наклоняется над сиденьем и берет фотографию Аниты. Он рассматривает ее все время, пока я еду Океан-бульваром.
— В таком виде девушка не станет фотографироваться за просто так, из любви к искусству, — делает он неожиданный вывод. — Ха! Представляешь, каково нацелить объектив на такой лакомый кусочек?
Я ворчу что-то неопределенное. Он продолжает:
— Да, думаю путешествие во Фриско — неплохая идея. — Он держит фотографию на расстоянии вытянутой руки. — Много бы я дал, чтобы она моргнула мне глазом.
— Убери это, — резко говорю я. — Вечно с тобой морока...
— Ну, ну, не притворяйся святым. А знаешь, неплохая мысль — прикрепить эту фотографию к объективу телескопа Ледбреттера. Я уверен, что после такого зрелища он перестанет высматривать парочки в дюнах.
Мы свернули с дороги и едем краем пляжа. Мне кажется, я знаю, где находится хижина Ледбреттера, и если это действительно там, где я думаю, то оттуда открывается отличный вид на дюны, так как домик стоит на небольшом возвышении.
Вскоре машина увязает в песке, и оставшуюся четверть мили до домика мы идем пешком, предварительно спрятав фотографию и вещи Даны в багажник машины.
— Луна вчера светила, как прожектор, — замечает Эд. — И если он вчера бдительно нес вахту у телескопа, бог знает, что он мог увидеть... Ты хочешь предложить ему монету?
— Не знаю. Мне кажется, лучше показать зубы. Если его соответственно настроить, он может рассказать нам всю свою грешную жизнь, и это не будет стоить нам ни цента.
— Если бы он хотел денег, Джек заставил бы его говорить...
— Увидим.
Нам пришлось пересечь массив крутых спусков, и когда мы осилили его, перед нами открылась обширная панорама дюн. В пятидесяти метрах от нас, окруженная пальмами, находилась хижина Ледбреттера. На плоской крыше, наполовину скрытой деревянной решеткой, сверкал раструб телескопа.
Никаких признаков жизни возле дома. У жилища Ледбреттера такой же заброшенный и унылый вид, как у девушки с кривыми ногами на конкурсе красоты.
Мы приближаемся, утопая в песке. Подходя к двери, я бросаю взгляд через окно в комнату. Мебель очень старая, на столе остатки завтрака. Скатертью служит обрывок газеты.
Бенни стучит в дверь, и она открывается от первого же толчка. В ожидании, что кто-то появится на стук, мы рассматриваем маленькую прихожую. Тишина. Никто не появляется.
— Вероятно, он разыскивает птичьи гнезда либо принимает солнечные ванны, — предполагает Бенни. — Или же сидит на крыше.
Мы немного отходим назад и смотрим на крышу, но ничего не видим, кроме сверкающего дула телескопа. Бенни громко свистит, спугнув целую стаю птиц. Ледбреттер не появляется.
— Поднимемся на крышу, — предлагаю я. — Может быть, удастся увидеть хозяина через телескоп.
— Отличная идея, — соглашается Бенни. — Никогда не знаешь, что тебя ожидает. Вдруг обнаружим еще кое-что интересное.
Мы входим в дом и поднимаемся по лестнице. Вверху виден люк, ведущий на крышу. Я осиливаю подъем, открываю люк и оказываюсь на плоской крыше. Бенни следует по пятам.
Перед нами телескоп, снабженный медными колесиками, большой деревянный ящик, где хранятся пустые пивные бутылки. Целый рой мошек взвивается вверх при нашем появлении.