— Машина просто замечательная! — воскликнула Глория. Она подергала ручку багажника, пытаясь его открыть.
— Там замок сломан, — объяснил Гарри. — Парень, что продавал машину, предлагал починить, но мне не хотелось ждать. А чемоданы можно положить на заднее сиденье.
Он вынес чемоданы и погрузил их в машину.
— Ну что, вроде бы все? Ты рассчиталась?
— Да.
— Прекрасно. Тогда поехали.
Она вернулась в коттедж за сумочкой и шляпой. Стоя в дверях, он наблюдал, как Глория надевает шляпу и поправляет волосы. Внезапно она обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
— Ты больше не сердишься на меня, Гарри?
Он выдавил улыбку.
— Ну, что ты? Конечно, нет. Не сержусь. Давай забудем все это.
— Ты понимаешь, почему я…
— Давай забудем. — Он знал, что должен сейчас подойти и обнять ее, но мысль о том, что он собирается совершить, делала этот жест совершенно невозможным. — Ладно, детка, пошли отсюда. Эта комната наводит на меня тоску.
Она последовала за ним к «бьюику». Гарри сел за руль, она рядом.
— А знаешь, нам предстоит довольно приятное путешествие, — сказал он и завел мотор. — Мы поедем очень красивыми местами. Переночевать можно в Тампе. Я давно мечтал об этом. Там делают сигары и консервируют гремучих змей.
Они болтали, а машина мчалась по широкой магистрали к национальному парку «Эверглейдс». Гарри делился с Глорией обрывками сведений, которые успел почерпнуть об этих местах и чувствовал, что она постепенно успокаивается.
Поглядывая на нее краем глаза, он заметил, что с лица ее исчезает загнанное напряженное выражение и что она становится все больше похожей на ту, прежнюю Глорию.
Где-то через час они выехали на дорогу, прорезавшую пустынное болотистое пространство, и промчались мимо Борга, терпеливо ждавшего в своем автомобиле, не заметив его. Вскоре они уже ехали вдоль канала Тамайами.
На шоссе валялись раздавленные еноты и змеи, что выползли из болота погреться на теплом асфальте и стали жертвами утреннего движения. Трупы облепили стаи желтоголовых канюков. С недовольным скрипучим карканьем они взлетали, казалось, прямо из-под колес «бьюика».
Глория содрогнулась.
— Ужасно, правда?
— Угу, — отозвался Гарри. — Но что поделаешь, природа есть природа. Дуры эти змеи, сами виноваты, что выползли на дорогу.
Но думал он не о змеях, а о канюках. «Ни к чему было обзаводиться лопатой. Стоит оставить тело Глории где-нибудь на обочине, в кустах, и через час от него не останется ничего, кроме начисто обглоданного скелета», — он почувствовал, как по спине у него пробежала холодная струйка пота. Сперва он хотел ударить ее по голове и зарыть тело где-нибудь в укромном месте, но, похоже, все обойдется гораздо проще.
Изредка мимо на огромной скорости проносились машины. «Но если действовать быстро, четко рассчитать время, можно выкроить момент, когда на дороге никого не будет, и вполне можно успеть ударить ее по голове и оттащить тело в лес. Далеко тащить не придется. Лишь бы с дороги убрать — остальное доделают канюки».
Он посмотрел в зеркальце. Сзади виднелась одна машина, но за ней вся дорога была пуста. Посмотрел вперед. Кроме грузовика, что тащился навстречу им где-то на расстоянии четверти мили, машин видно не было.
Он сбавил скорость и дал автомобилю возможность догнать их. Тот шел на большой скорости и промчался мимо, со свистом рассекая воздух.
— Слышишь, там что-то стучит? — спросил он. — Где-то сзади.
— Ничего не слышу.
Теперь они ехали совсем уже медленно. Грузовик приближался. Вот он вполз на холм. И теперь поравняется с ними прежде, чем можно будет что-либо сделать. Гарри чертыхнулся про себя. Снова посмотрел в зеркальце. Дорога позади была пуста.
— Наверное, — ему с трудом удавалось сохранять небрежно-спокойный тон. Лоб покрылся бисеринками пота. Он выжал газ и рывком послал машину вперед, навстречу грузовику.
Грузовик с грохотом промчался мимо. Беглый взгляд вперед и назад подтвердил: дорога пуста. Он резко надавил на тормоза, свернул и остановился у обочины.