- Это вы и ваш проклятый журнал! Я предупреждала Уолли, но он не принимал это всерьез, - она прижалась к Джин, которая взглянула на меня и покачала головой.
Я отступил, и они вышли из комнаты.
Четыре-пять дней! Я подумал о Горди. Если Веббер ничего не откопает, я пропал. Я медленно пошел по коридору к регистратуре.
- Менсон!
Я остановился и обернулся. Ко мне приближался плечистый детина в поношенном дождевике и шляпе. Я узнал сержанта Лу Бреннера из городской полиции. Он был лет тридцати восьми, с бледным лицом, приплюснутым носом и беспокойными маленькими глазками. Он всегда казался небритым. Я знал, что он обладает недюжинной силой и славится жестокостью. Судя по тому, что я слышал, но не имел точных данных, его излюбленный метод допроса - избиение обвиняемого, а уж потом он задавал вопросы. Единственным, кого признавал Бреннер, был капитан Шульц.
Вы не поверите, но у этого малого очень милая жена. Как-то раз миссис Бреннер возвращалась домой, на нее набросился какой-то наркоман. Он был сильно на взводе. Шульц - он тогда был еще лейтенантом - увидел это, но издалека не мог успеть вовремя. У наркомана был нож. Так вот Шульц его пристрелил. Говорят, что такого меткого выстрела еще не видывали. Но факт, что пуля пролетела над плечом миссис Бреннер и разнесла наркоману голову. Ее только царапнуло ножом. Бреннер никогда этого не забывает. С тех пор он заглядывает Шульцу в рот, и так будет всегда.
Я посмотрел на Бреннера:
- Что вам угодно?
- Я хочу с вами поговорить, - он задумчиво посмотрел на меня. - Этот Митфорд.., он нас интересует. Чем он сейчас занимается? Свидетели показали, что, когда он выходил из машины, на него набросилось двое парней. Они взяли его в оборот и выхватили портфель. Мы хотим знать, грабеж ли это, или Митфорду дали понять, чтобы он помалкивал?
Я торопливо соображал.
Уолли занимался подрядами на строительство нового здания школы. Он наверняка имел при себе документы, которые могли бы изобразить Хэммонда в очень неприглядном свете. Вероятно, в портфеле находились бумаги, относящиеся к универмагу «Белкам». Они могли скомпрометировать ряд женщин из состоятельного района Истлейка. Впрочем, я не собирался выкладывать этого Бреннеру.
- Он занимался контрактом на постройку школы, - сказал я. - Смета оказалась на восемьдесят тысяч выше, чем было положено.
Он задумчиво посмотрел на меня:
- Это дело муниципалитета. Больше ничего?
- Насколько мне известно, нет.
- Похоже, нам придется поговорить с его женой. Она уже уехала домой?
- Кажется, да. Но вы напрасно думаете, что если дело находится в ведении муниципалитета, то скандала быть не может. Видно, кто-то пытается замести следы.
Он сдвинул шляпу на затылок:
- Верно. Что ж, раз вы суете нос в чужие дела, надо считаться с тем, что его могут расквасить.
- Вас можно процитировать, сержант? Это могло бы заинтересовать мистера Чендлера.
- Думаете? - его глазки беспокойно забегали. - Смотрите, чтоб и вашему носу не досталось, - с этими словами он ушел.
Его напутствие не прибавило мне спокойствия. Я спросил себя, что скажут в полиции, когда прочтут наш следующий выпуск. Ширли, конечно, знает о предстоящей атаке на Шульца. Если Бреннер доберется до нее, в ее теперешнем состоянии она сможет наговорить лишнего. После короткого раздумья я пошел в телефонную кабину и позвонил Ширли. Номер не отвечал. Я сообразил, что Джин отвезла ее к себе, и позвонил туда. Джин сразу же сняла трубку.
- Ширли у вас? - спросил я.
- Мне только что удалось уложить ее в постель, она приняла две таблетки снотворного. Надеюсь, проспит до утра.
- Полиция хочет поговорить с ней. Джин, подержите-ка пока ее у себя. Что она говорила о «проклятом» журнале?
- Она думает, что Уолли избили из-за Хэммонда.
- Ей что-нибудь известно об универмаге?
- Не думаю. Она все время твердит о Хэммонде.
- Завтра можете не выходить на работу. Если вам удастся успокоить ее, тогда другое дело. Я не хочу, чтобы она говорила копам о наших делах.
- Я все устрою. Не могли бы вы позвонить мне завтра в восемь?