James Hadley Chase

Бей по больному месту

- Ты возьмешься за Мински, а я займусь Хенком, - сказал Билл. - У меня давно на него руки чешутся.
- Решено, Билл.
Вернувшись домой, Билл возбужденно начал колесить по гостиной, в то время как я курил, обдумывая мельчайшие детали предстоящей операции.
Зазвонил телефон, и я поднял трубку:
- Мистер Уоллес? - послышался женский голос.
- Да, это я. Кто говорит?
- Я секретарь мистера Валински. Он хотел бы побеседовать с вами. Не смогли бы вы прийти в отель «Спэниш Бэй» в пять часов. Я встречу вас в холле и провожу в его номер. - Щелчок и частые гудки сообщили мне, что на том конце повесили трубку. Мое согласие или отказ не пожелали даже выслушать. Голос был с металлическими нотками и звучал жестко, не давая ни малейшего представления о возрасте говорившей. Я повесил трубку и обо всем рассказал Биллу.
Он только тихо свистнул в ответ, так как мы оба прекрасно понимали, что значит «Спэниш Бэй» - самый роскошный и престижный отель на восточном побережье. Он был предназначен только для самых богатых и самых влиятельных людей.
- Да, живут же люди. Ты пойдешь?
- Пойду, - ответил я.

***

Без нескольких минут пять я уже входил в богато обставленный вестибюль «Спэниш Бэй».
Она ждала меня около столика дежурного портье. Это была высокая женщина, с волосами цвета вороньего крыла, с изумрудными глазами. Она была не из первых красавиц, но выглядела так чувственно, с таким апломбом и уверенностью гипнотизера, что мне показалось, будто мое тело пронзают исходящие от нее искры. Она была в белом деловом костюме, но я особенно обратил внимание на великолепный покрой юбки. Ведь глаза у мужчин всегда обращены немного вниз.
Подняв руку с тонкими, длинными пальцами в приветственном жесте, она направилась ко мне.
- Мистер Уоллес?.. А я просто Сандра - так все меня зовут.
- Хэлло, Сандра, - сказал я, рассматривая ее роскошную фигуру. Здесь было все, что только мог пожелать мужчина: высокая округлая грудь, узкая талия, великолепные бедра и, конечно, длинные ноги. - Так в чем дело?
- С вами хочет побеседовать мистер Валински. Будьте с ним осторожны, мистер Уоллес, - она задумчиво изучала меня. - Это всесильный человек. - Повернувшись, она направилась впереди меня к лифту.
Добравшись до шестого этажа, мы вышли в длинный коридор, где она, помедлив возле одной из дверей, достала и вставила в нее ключи. И вновь, остановив на мне взгляд своих удивительных изумрудных глаз, произнесла:
- Так будьте осторожны, - и открыв дверь, отступила в сторону, пропуская меня в большую комнату с балконом. Я вошел.
- Мистер Валински, пришел мистер Уоллес, - громко сказала Сандра. - Он на веранде, - обратилась она ко мне.
Мы пересекли роскошно обставленную комнату, в которой я увидел еще две боковые двери, и вышли на балкон, с видом на чудесный пляж.
Джо Валински стоял, опершись на перила. Повернувшись и увидев меня, он направился в мою сторону. Его вид удивил меня. Я рассчитывал увидеть высокого мужчину с грозным лицом гангстера-вымогателя, но был ошарашен его внешностью. Передо мной стоял улыбающийся, плотный, невысокого роста мужчина, который ничем не отличался от десятков крупных воротил, находившихся на отдыхе в Парадиз-Сити и которыми кишмя кишели улицы города. Немного располневший, лысоватый человек, в меру загорелый, одетый в изысканный легкий светло-синий костюм, в шелковую, кремового цвета рубашку. Клубный галстук и в тон костюму сандалеты от Гуччи дополняли общую картину преуспевающего бизнесмена. - На круглом упитанном лице выделялся небольшой нос; широкий, почти без губ, рот и широко расставленные глаза серовато-зеленого цвета придавали ему добродушный вид.
- Очень рад, что вы согласились прийти, мистер Уоллес, - сказал он просто, протягивая руку. Пожатие было крепким, но не агрессивным.
- Давайте присядем. Похоже, опять будет дождь. Очень дождливое лето. - Он направился к столу, сел и показал мне на одно из кресел. Все это время он непрерывно следил за мной. Серо-зеленые глаза, казалось, ничего не упускали:
- Кофе? - предложил он. - Для крепких напитков еще раноaато.
- Спасибо, я не хочу.
- Может быть, чай?
- Спасибо, ничего не надо.