- Ладно, Билл, - сказал я, - освободи, эту скотину. Билл загасил лампу, затем снял с Хенка наручники, в то время как я с пистолетом в руке, наблюдал за этой процедурой. Хенк сел, растирая запястья и не сводя с меня взгляда. Он ожидал еще чего-то.
- А теперь слушай внимательно, - проговорил я. - Нам с тобой не жить в одном городе. Я разговаривал с хозяином Мински. Он уже кормит своим телом червей где-то, так что у тебя не будет с ним встречи. Я не хочу тебя больше здесь видеть. Даю тебе двадцать четыре часа, и чтобы духу твоего в этом городе не было. Если я тебя встречу, то прострелю тебе коленные чашечки, и ты больше не сможешь двигаться. Исчезни! Понял!?
Он продолжал смотреть на меня, мотая головой в полном замешательстве.
- Я не знаю, куда мне деться. У меня совсем нет денег. - Дважды повторять не буду. Я сказал все. Пошли, Билл. Это дерьмо смердит. Тошно смотреть на него.
Мы спустились на лифте вниз и вышли на улицу в моросящий дождь.
Глава 7
Снаружи ресторан «Три краба» ничем не выделялся. Когда я широко раскрыл дверь, то оказался в небольшом холле, в котором молодая вьетнамка одновременно была и дежурной, и гардеробщицей. Одарив меня приветственной улыбкой, она спросила:
- У вас заказан столик, сэр?
- Меня ждут.
- Вы - мистер Уоллес?
- Совершенно верно.
Она нажала на какую-то кнопку.
- Подождите минуту, сэр.
Появился невысокого роста метр. Это был полный мужчина в сером твидовом пиджаке и черных брюках:
- Мистер Уоллес?
- Он самый.
- Мисс Сандра Уиллис ожидает вас. - Он широко улыбнулся, обнажив при этом ряд золотых коронок. - Пожалуйста, следуйте за мной...
Он открыл дверь, и до моего слуха донесся звук голосов и стук посуды.
Я прошел за ним в большой зал. Почти все столики были заняты очень изысканно одетой публикой. Большинство мужчин было в белых смокингах. Женщины были одеты по-разному, но весьма элегантно и экстравагантно.
Официанты быстро и непринужденно сновали между столиками, меняя тарелки и блюда.
- А у вас здесь довольно бойкое место, никогда бы не подумал, - заметил я, следуя за ним мимо бара к лестнице.
- Я не жалуюсь, - он обернулся, и выдал мне еще одну ослепительную улыбку.
Мы поднялись по лестнице, и он негромко постучал в одну из дверей, а затем, открыв ее, жестом руки пригласил меня войти.
- Мисс Уиллис, пришел мистер Уоллес.
Она сидела за столиком, накрытом для обеда. Комната была хорошо обставлена, тихо гудел кондиционер. На ней было темно-красное платье, а черные волосы, откинутые назад, были перехвачены жемчужным полуобручем. Выглядела она потрясающе, и я вновь почувствовал гипнотическое воздействие чувственности, исходящей от этого обворожительного тела. Я не мог отвести от нее глаз и сел к ее столику, словно в трансе.
- Дай нам что-нибудь поесть, Уолли, - сказала она. - Я страшно голодна.
- Ровно две минуты, мисс Уиллис, - сказал метр и исчез. Она посмотрела на меня:
- Мне нужно поговорить с вами, но только после того, как я поем. Со вчерашнего вечера не съела ни маковой росинки.