— Благодаря таблеткам, Хинкль, — и глубоко вздохнула. — Сегодня вечером он будет здесь. Я хочу, чтобы вы упаковали багаж. Завтра мы улетаем в Парадиз-Сити.
— Может, лучше подождать визита мистера Арчера? Я соберу багаж сегодня во второй половине дня после его ухода.
Она взглянула на него.
— Нечего бояться. Деньги будут переведены сегодня. Мистер Гренвилль вернется вечером.
— Приготовить ванну, мадам, или вы хотите еще немного отдохнуть?
— Я приму ванну прямо сейчас.
У Хинкля было мрачное лицо, и она почувствовала себя неловко. Хельга проводила его глазами. Открыв краны с водой, он вышел из ванной комнаты и собрался уходить.
— Хинкль, что-то не в порядке? — спросила она. — Что-нибудь, о чем вы не решаетесь сказать?
— У меня много работы, мадам, — отозвался он. — Пусть мадам меня извинит, — и вышел из комнаты.
Хельга нахмурилась. Бывали моменты, например, такой, как этот, когда он ее раздражал. Что же происходит? Встала и направилась в ванную. Она вспомнила, что ей говорил Хинкль: «Женщина, оказавшаяся в тяжелом положении, всегда сильнее, когда хорошо выглядит!» Она надела светлый костюм, внимательно рассмотрела себя в зеркале, одобрительно кивнула головой и спустилась на террасу. Было 9.45. Два часа ожидания! В тот момент, когда она усаживалась на террасе, появился Хинкль. Она удивилась, увидев на нем не обычный белый пиджак, а костюм цвета морской волны со скромным голубым галстуком. Он подошел к ней с большим конвертом в руке.
— Миссис Рольф, — серьезно произнес он, — я хочу поговорить с вами не как слуга, а как человек, желающий вам всего хорошего, который, если позволите, является вашим другом.
Хельга посмотрела на него:
— Что происходит? Почему вы так одеты?
— Если вы считаете наш разговор неприемлемым, — предупредил Хинкль, — я немедленно уезжаю.
Не спрашивая разрешения, пододвинул кресло и сел. Такое он позволил себе в первый раз на ее памяти, и Хельга была изумлена.
— Уехать? Но я... я думаю, что вы поняли меня, Хинкль?
— Это вы должны понять, мадам, — сказал он, твердо глядя на нее. — А чтобы вы разобрались, выслушайте меня, умоляю, не прерывая, а затем поступайте по совести.
Она поежилась, как будто ледяная дрожь пробежала по ее спине. Хельга предчувствовала катастрофу.
— Это все кажется мне странным, Хинкль. Что вы хотите мне сказать?
— У меня есть племянница, мадам, дочь моей сестры. Уже пятнадцать лет она замужем за французом, Жаном Фоссоном. Живут в Париже. Он — офицер полиции. После женитьбы перешел в Интерпол, сделал блестящую карьеру, и сейчас помощник комиссара. Должен признаться, мадам, что при знакомстве с мистером Гренвиллем у меня сразу возникли серьезные подозрения по его поводу. Вчера я позвонил в Париж и попросил Жана навести справки о Гренвилле.
Хельга сделалась бледной, как стена.
— Как вы посмели! — крикнула она. — Вы сошли с ума! Я не хочу больше слышать ни слова!
Расстроенный, Хинкль посмотрел на нее:
— Выслушайте меня, мадам. Я приведу необходимые доказательства правдивости сказанного мною. Вчера вечером приезжал полицейский и привез досье на мистера Гренвилля, которое прислал Фоссон. Фотокопию. Мистер Гренвилль разыскивается немецкой полицией за троеженство.
Глядя на Хинкля, она поднесла руки к лицу.
— Троеженство? — хрипло переспросила она.
— Да, мадам. Согласно досье, мистер Гренвилль — охотник за пожилыми богатыми женщинами. Его отработанный метод — найти одинокую богатую женщину и жениться на ней. Прожить с ней некоторое время, ухватить, что возможно, и оставить, чтобы приняться за новую жертву.
— Я не могу в это поверить! — закричала Хельга. — Отказываюсь в это верить! Я не буду больше слушать вас!
Он безжалостно продолжал:
— Киднэпинг — преднамеренное действие. Полиция установила, что за два дня до этого Гренвилля и Арчера видели вместе в вашей машине. В этом нет ни малейшего сомнения: мистер Арчер показал свою визитную карточку полицейскому, а мистер Гренвилль предъявил свой паспорт. Я прослушал запись, сделанную во время вашей беседы с мистером Арчером. Тот утверждал, что не знает мистера Гренвилля, и тем не менее накануне он сидел в вашем автомобиле вместе с ним.