— Плохое решение, мадам, — заявил Хинкль. — Я предлагаю съездить в город, походить по магазинам, пообедать в ресторане. Если мадам будет сидеть на террасе, это только усилит ее напряжение.
Он, конечно, прав. Ей предстояло еще 36 часов ожидать до прихода Арчера, и она ничего, по существу, не могла сделать для Криса.
— Хорошо, Хинкль, я поеду в Комы.
Она не знала, что он с нетерпением ожидает звонка от Жана Фоссона и не хочет, чтобы Хельга была дома, когда ему позвонят.
Она отправилась в полдень. Хинкль с облегчением вздохнул. Он безостановочно ходил по террасе, время от времени поглядывая на часы. Телефонный звонок, который он ожидал, раздался в 13.30. До этого он сделал уборку и позавтракал сандвичем. Услышав звонок, он быстро прошел в гостиную и взял трубку.
Приехав в Комы, Хельга долго искала место для парковки. Затем прошлась по городу, рассеянно разглядывая витрины и не переставая думать о Крисе. Что он делает сейчас? Кормят ли его? Деньги прибудут завтра, и, когда эта скотина, Арчер, появится, она их передаст. Вечером Крис должен вернуться! Она почувствовала, как в ней просыпается желание при мысли о будущей ночи. Они будут вместе! Два миллиона! Для нее это пустяки! Она его любит, она его любит... Боже, как она его любит! Как только он вернется, они самолетом отправятся в Парадиз-Сити, где поженятся. Сейчас она была уверена, что помирилась с Хинклем. Виллу следует продать. Она навевает слишком болезненные воспоминания. Никогда она не сможет отдыхать здесь спокойно.
После обеда она вернулась в Лугано. Там, заметив вывеску агентства по продаже недвижимости, она остановилась и направилась в контору. Она давно и много занималась различными делами в Швейцарии и знала, что продать виллу нетрудно. Богатые клиенты, желающие приобрести подобную недвижимость, найдутся, а плата, которую хотела получить Хельга, была достаточно разумной. Без сожаления она сообщила служащему фирмы, что передаст ключи через пятнадцать дней.
Успокоившись, она прошла в ресторан отеля, где съела бифштекс, и поехала на виллу. Когда она въезжала во двор, то увидела полицейского в темной форме, который ехал по аллее на мотоцикле. Он быстро проехал мимо нее, его белая каска блестела в лунном свете. Она поставила машину в гараж и поднялась по ступенькам. Хинкль открыл дверь.
— Что полицейский делал здесь? — сухо спросила она.
Хинкль спокойно ответил:
— Я забыл отметиться в полиции, мадам. Сейчас вопрос урегулирован. Вы хорошо отдохнули?
— Неплохо, — и прошла в гостиную. — Я продаю виллу. Как только мистер Гренвилль вернется, мы отправимся в Парадиз-Сити. Я хочу, чтобы вы остались здесь и распродали мебель и все остальное. Вы согласны?
— Разумеется, мадам.
Она улыбнулась:
— Вы такой преданный, Хинкль. Как только вы закончите дела, я хотела бы, чтобы вы вернулись и занялись приготовлениями к свадьбе.
— Всегда к вашим услугам, мадам.
У него были грустные глаза, и это ее беспокоило.
— Все будет хорошо, Хинкль.
— Будем надеяться. Может, мадам что-нибудь желает?
Она посмотрела на каминные часы: 21.15. До прибытия Арчера оставалось четырнадцать часов.
— Нет, я лягу, — она посмотрела на него. — Простите меня, Хинкль, я все время думаю о нем, о том, что он делает... как с ним обращаются...
— Понимаю, мадам.
Она накрыла ладонью его руку:
— Не знаю, что бы я без вас делала, Хинкль!
Она попрощалась с ним, поднялась в спальню и закрыла дверь.
Хинкль обошел дом, закрыл ставни, запер двери на ключ и пошел к себе. На его кровати лежал толстый пакет, который привез полицейский на мотоцикле. Хинкль достал очки, вскрыл бандероль и уселся читать то, что ему прислал Жан Фоссон.
Хельга проснулась, когда Хинкль появился со своим сервировочным столиком. Она открыла глаза. Было 6.30. Таблетки снотворного позволили ей немного поспать. Арчер приедет сегодня. Она позвонит банкиру, и тот отдаст приказ о переводе двух миллионов на счет Арчера. В течение дня он, несомненно, получит сведения из своего банка о поступлении денег, а вечером она увидит Криса! Целый час она мечтала, думая о нем. Чувствовала руки Криса на своем теле, представила, как они отправляются в Парадиз-Сити и заканчивается этот кошмар.
Наливая кофе, Хинкль спросил:
— Надеюсь, вы хорошо спали, мадам?
Она улыбнулась: