— В чем дело, Арчер?
— Вполне возможно, что удастся убедить миссис Рольф финансировать строительство лагерей.
Паттерсон оживился:
— Вы с ней разговаривали? Сегодня утром вы утверждали, что она никогда не согласится на это.
— Таково было первое впечатление, мистер Паттерсон. Потом я немного подумал. Теперь считаю, что ее удастся убедить.
Паттерсон расцвел от радости:
— Конечно, нет ничего лучше, чем немного подумать. Вы с ней связывались?
— Идея непростая, мистер Паттерсон. Нет, я с ней не связывался и не намерен этого делать. Но я сейчас почти уверен, что удастся убедить ее вложить два миллиона долларов в наш проект.
Паттерсон помрачнел:
— Прекратите крутиться вокруг да около, Арчер. Что вы хотите сказать, черт возьми?
— Для того, чтобы вы оценили ситуацию, мистер Паттерсон, необходимо знать, что Хельга Рольф — нимфоманка.
Паттерсон открыл рот:
— Нимфо... что?
— Легко возбудимая женщина.
Маленькие глазки Паттерсона округлились:
— Вы хотите сказать, что у нее в трусиках все горит?
— Примерно так, мистер Паттерсон. Я знаю Хельгу почти двадцать лет. Секс ей так же необходим, как вам ежедневная еда.
Тот был заинтригован. Он отпил глоток, стряхнул на пол пепел сигары и подмигнул Арчеру:
— В конце концов, это тоже неплохо. Вы думаете, можно оказаться с ней в одной постели, и, если я ее удовлетворю, она согласится вложить деньги?
Арчер посмотрел на вульгарное, жирное и плотное лицо американца. «Если бы мы могли видеть себя такими, какими нас видят другие», — цинично подумал он.
— Не думаю, мистер Паттерсон, — ответил он, тщательно подбирая слова. — Хельга интересуется определенным типом мужчин. Она любит высоких, более молодых, чем она, очень красивых интеллектуалов, превосходно знающих искусство, и, поскольку она свободно разговаривает на немецком, французском и итальянском языках, естественно, ожидает того же от партнера.
Паттерсон пожевал сигару:
— Черт возьми, для куколки, у которой кое-где горит, запросы серьезные.
— Она стоит сто миллионов, — улыбаясь, напомнил Арчер, — и может себе такое позволить.
— Ладно, — Паттерсон принялся тереть нос. — А Эд Шапило? У него смазливая физиономия, и он говорит по-испански. Что вы скажете о нем?
Арчер раздраженно покачал головой:
— Не думаю, чтобы Эд был интересен Хельге. У меня следующая идея. Предположим, мы найдем идеального мужчину, он знакомится с Хельгой, а та влюбляется в него. Я ее знаю. Если он понравится, она сделает для него многое... Через неделю или две этот мужчина расскажет ей о нашем проекте и попросит совета. Он ей скажет, что служит у нас агентом. Что она тогда подумает? Влюбленная Хельга может быть очень благородной. Как вы верно заметили, два миллиона для нее пустяк. Этот молодчик скажет, что не может найти такую сумму, но если он ее не найдет, то окажется без работы. Инсценировку необходимо провести очень ловко и тонко. Этим я займусь, так как знаю Хельгу, и уверен, что дело выгорит. Она даст денег... я гарантирую это на все сто процентов.
Паттерсон прекратил ковыряться в носу и, откинувшись в кресле, прикрыл глаза.
Арчер заволновался. «Правильно ли я изложил суть дела? — подумал он. — Теперь все зависит от этого толстяка».
Паттерсон долго молчал, за это время Арчер успел даже вспотеть. В конце концов тот кивнул головой: