Его лицо прояснилось, и он внезапно уступил.
- Это идея! Эй, спустись ненадолго оттуда!
Мне было довольно трудно открыть дверцу, предварительно сняв револьвер с пояса. Я толкнул его к Максисону, который сел на него и позеленел от ужаса.
Я спрыгнул на раскаленный песок дороги.
- Будет лучше, если я проверю, нет ли у вас оружия, - со смехом проговорил Франклин. - После этого вы можете ехать.
Он обшарил мои карманы. Если бы он предложил мне снять мантию, я бы пропал, так как он бы увидел форму стражника. Но это не пришло ему в голову.
- О'кей! В путь и побыстрее! - сказал он и отступил на шаг, давая нам дорогу.
Я влез в фургон и захлопнул дверцу. Левой рукой он взял свой револьвер и сунул его в карман, так как предпочитаю всегда иметь его под рукой. Ворота отворились, и мы въехали во внутренний двор. Тут я увидел собак: огромные псы стали рваться с цепей и оскалили зубы, когда увидели нас. Их злобное ворчание напоминало волчий рык. Я нисколько не огорчился, когда мы проехали дальше и их не стало видно.
Мы остановились перед следующей решеткой. Пять или шесть стражников ходили по другую ее сторону и каждый был вооружен винтовкой. Один из них открыл нам ворота и сказал:
- О'кей, Максисон! Врач как раз только что закончил.
Я проехал мимо стражника, не глядя на него. Мы, наконец-то, находились на месте.
Зал вскрытия с его белоснежной облицовкой был чист и прохладен. Чувствовался сильный запах антисептиков. Тело умершей женщины лежало на мраморном столе, частично прикрытое простыней. Ее бритая голова лежала на небольшом возвышении из дерева. Она была похожа не на человеческое существо, а на манекен из воска, очень реалистичный, из музея ужасов. Доктор, маленький пузатый человек, светловолосый и бледный, мыл руки у умывальника. От очень горячей воды стекла его очков запотели.
- Я вас покидаю, - сказал он, поворачиваясь. - Бедная женщина, покончила жизнь самоубийством, проглотив осколки стекла. Мне очень хотелось бы знать, где она его могла раздобыть, Вдруг раздался дикий хохот. Какая-то женщина хохотала пронзительно и безразлично. Можно было подумать, что ее терзали, щекоча подошвы ее ног. Я стиснул зубы.
Доктор нахмурил брови и, вытирая руки, приблизился к нам, - Я буду жаловаться на подобное безобразие, - гневно проговорил он. - Ее место не у нас.
Максисон ничего не ответил, я тоже. Мы, по виду спокойные, смотрели то на врача, то на труп. У меня по спине пробежали мурашки.
- Давно пора выкинуть Эдну Роббингс за дверь тюрьмы, - продолжав врач. - Это садистка. Я, конечно, не могу утверждать, что она довела заключенную до сумасшествия, но она никогда ничего хорошего не делает.
Он обращался ко мне.
- Кто эта Эдна Роббингс? - спросил я.
- Сторожиха-шеф, - ответил он, бросая свое полотенце в белый таз. - Вы новенький, не правда ли? - он покачал головой. - Это действительно мерзкая женщина. Но я, к сожалению, не могу терять время на болтовню, - вдруг сказал он. - Я сейчас напишу вам свидетельство о смерти. Вам нужно будет лишь забрать его из моего кабинета при возвращении.
Максисон кивнул головой.
Доктор уже направился к двери, когда она отворилась и в комнату вошла женщина. Она была маленького роста, с квадратными плечами. Ее светлые волосы горели, как медь. Они были подняты над головой и завязаны лентой синего бархата. На ней был надет черный, хорошо сидящий костюм, который оживляли белые манжеты и такой же воротничок.
- Все закончено? - спросила она у врача, голосом, заставившим меня подумать о скрипучих стальных решетках. Он проворчал что-то и вышел, не взглянув на нее. Она проследила за ним взглядом, покусывая свои тонкие губы, и сделала знак головой Максисону.
- Как можно скорее заберите тело, - сказала она. - Я скажу Митчелу, чтобы он все тут прибрал.
- Хорошо, мисс Роббингс, - ответил Максисон, бросая на нее испуганный взгляд.
Он немного приподнял гроб, потом поставил его на подставку.
Женщина подошла к трупу и долго смотрела на него. Что-то в ее лице вызывало у меня отвращение. У нее был маленький нос, почти невидимые губы и голубые ледяные глаза. Брови ее поднимались прямо ко лбу, придавая ей какой-то дьявольский вид.
Она приподняла покрывало и с интересом стала рассматривать широкие полосы порезов, оставленные врачом. Я не мог отвести от нее глаз.
Она вдруг подняла голову, и меня пронзил ее взгляд. У меня было неприятное ощущение, что она видит сквозь мои одежды.
- Вы новенький, не так ли? - резко спросила она.
- Да, - ответил я и утвердительно кивнул головой, продолжая копаться в чемодане Максисона. Я вытащил оттуда мешок с инструментами и протянул Максисону.