Она не уничтожит письмо, а отдаст его Уинборну, когда тот приедет. Уничтожить последнее пожелание умершего было бы бесчестным поступком по отношению к нему.
Хельга подошла к столу, и в этот момент в дверь постучали.
— Войдите.
Вошел Хинкль и мягко закрыл за собой дверь.
— Я хочу попросить вас сделать для меня одну вещь, Хинкль, — сказала Хельга и, достав лист почтовой бумаги, написала: «Пожалуйста, выдайте мистеру Хинклю, подателю этой записки, конверт, который я оставила у вас на хранение».
Она подписала и адресовала конверт управляющему отелем «Алмазный берег».
— Поезжайте; пожалуйста, сейчас же туда и привезите конверт, который я оставила там на хранение.
— Разумеется, мадам, — сказал Хинкль, пряча записку, и, поколебавшись, спросил: — Разрешите спросить, как вы себя чувствуете?
Хельга твердо взглянула не него:
— Я чувствую себя отлично. Будьте добры, передайте инспектору, что я готова принять его, когда будет ему удобно.
— Вы уверены, что это будет благоразумно, мадам. Не лучше ли...
— Делайте, как я вам говорю!
— Да, мадам, — ее резкий тон заставил Хинкля покраснеть. — Звонил Уинборн. Он прибудет не сегодня, а завтра утром. Его задержала забастовка в аэропорту. Он шлет свои соболезнования.
— Хорошо. А теперь поезжайте, пожалуйста, в отель. Когда он, расстроенный ее резкостью, ушел, Хельга прошла в ванную и начала приводить в порядок лицо.
Через двадцать минут она закрасила синяки, сделала незаметными отеки под глазами и причесалась.
Она курила сигарету, когда в комнату вошел старший инспектор Гаррисон.
Гаррисон — высокий дородный мужчина — казался родным братом Гриттена. У него были такие же суровые голубые глаза и такой же мягкий голос.
Он начал с выражения своего искреннего соболезнования, но Хельга оборвала его:
— Благодарю вас, инспектор. Мне хочется отдохнуть. Как я поняла, я должна описать напавшего на меня человека. Это цветной, высокий, худой, средних лет, одетый в грязную рубашку, темные брюки, босой и с платком на голове. Вы хотите еще что-нибудь спросить?
Ошарашенный такой спешкой, Гаррисон удивленно уставился на нее:
— Вы не видели его раньше, мадам?
— Нет.
— У вас что-нибудь пропало?
Почему она не догадалась посмотреть, украл ли деньги Джексон?
Хельга выругала себя за забывчивость.
— По-моему, нет. Я снимаю эту виллу недавно. Здесь только мои украшения, немного денег.., и больше ничего ценного.
Она встала и, подойдя к шкафу, проверила шкатулку с драгоценностями. Восемь тысяч долларов испарились!
Хельга с трудом сохранила на лице равнодушное выражение. Закрыв шкатулку, она сказала:
— Нет, ничего не пропало. Я была наверху, поэтому мне немножко повезло. Услышав шорох, я вышла на площадку и увидела этого громилу. Он тоже заметил меня и кинулся большими прыжками вверх по лестнице. Я заперлась и позвонила в полицию. Он выломал дверь и пытался помешать мне. Потом, видимо, испугался и убежал. — Гаррисон задумчиво смотрел на нее:
— Видимо, так, мадам.