— Сели в поезд в Бервике. Заметили ваше прекрасное личико в окошке и скользнули в вагон. Просто не хотели беспокоить вас раньше времени, ведь так, Гудсон?
Гудсон, сидевший рядом с Корридоном, что-то проворчал.
— Наши парни заметили вас ещё на вокзале Кингс-кросс, — продолжал Роулинг. — Позвонили по телефону в Питерсборо, в полицию. Инспектор Стюард сел в поезд. Я в это время был в Карлайле — счастливый случай! — по одному делу, которое к вам не имеет отношения. Никакого труда не составляло перехватить поезд в Бервике. Видите ли, Стюард не был уверен, что это действительно вы, и наш шеф решил выяснить это наверняка. Небольшая поездка в машине — и вот я здесь.
«Он не имеет представления об Энн», — Корридон почувствовал облегчение.
— У вас есть против меня конкретные обвинения?
— Нет... Никаких... по крайней мере, пока вы сами не дадите нам их, — с лучезарной улыбкой заверил Роулинг. — На вашем месте я бы держался спокойно. Не стоит осложнять наши отношения. Я предпочитаю обращаться к вашей доброй воле. Совершенно очевидно, что если вы окажете сопротивление, я буду вынужден арестовать вас. Так что ваша судьба — в ваших же руках.
— И все-таки, что вы имеете против меня?
Роулинг подмигнул.
— Вы, конечно, уверены, что я блефую и не имею убедительного предлога задержать вас. От вас требуются некоторые сведения о том поляке. Когда он попадет в наши руки, может кое-что и появится.
— Другими словами, у вас нет конкретных фактов, — возразил Корридон. — Но вы всегда можете состряпать их, как я понимаю.
Роулинг затянулся сигаретой.
— Признаюсь, не был бы особенно огорчен, если бы некоторое время мог продержать вас в тени, а потом, если постараться, накинуть веревку на вашу шею... Все время вспоминаю историю с тем проклятым посольством, секретаря которого вы облапошили во время войны. То дельце до сих пор волнует меня... Я что-то тогда проворонил, а в таких случаях я не могу спать спокойно, пока не приведу дело к благополучному концу.
— Какой ещё секретарь посольства?!. — в голосе Корридона сквозило почти искреннее недоумение.
— Ладно-ладно, не будем ворошить прошлое... А эта маленькая блондинка, — неожиданно прибавил Роулинг. — Как она вам понравилась? Ничего, а?
— Честное слово, вы говорите загадками. — Корридон несколько сбавил тон. — Секретарь посольства, блондинка... Что все это значит?
Роулинг с веселым лицом откинулся на спинку сиденья и обратился к двум другим инспекторам, которые холодно смотрели на Корридона:
— Что это он так обиделся? Скоро начнет утверждать, что он вообще не Корридон.
Он снова повернулся к задержанному.
— Я говорю о той курочке, блондинке. Вы же провожали её домой в ночь на семнадцатое мая? Я говорю о Рите Аллен. Она ещё потом упала с лестницы и сломала шею...
— В первый раз слышу об этом! — быстро ответил Корридон. — Я знаком со многими блондинками, но Рита? Как, вы сказали, её фамилия?
Неожиданно чья-то тень упала на порог купе. Корридон поднял голову, и по спине его пробежала дрожь. Энн смотрела на него, но улыбалась Роулингу.
— Прошу прощения, — проговорила она, опуская взгляд на длинные ноги инспектора, загородившие вход... — Я хотела бы сесть.
Роулинг стремительно вскочил с места.
— Огорчен, мисс, — вежливо проговорил он. — Помещение занято. Но дальше, уверен, есть свободные места... Очень сожалею, что не могу быть вам полезен.
— Дальше нет свободных мест, — возразила Энн, ничуть не смутившись. — Я смотрела всюду. И это купе не полностью занято.
— Да, конечно, — терпеливо согласился Роулинг. — Но мы из полиции, так что я вынужден попросить вас поискать другое место.
— О, — Энн улыбнулась. — Прошу прощения, я не знала, что вы из полиции. Но раз так...
Наклонив голову, она посмотрела на Корридона, он бросил на неё равнодушный взгляд.
— В таком случае, я пойду дальше.
— Очень огорчен, мисс, — сказал Роулинг с самой приятной из своих улыбок.