— Есть что-нибудь для меня? — спросил Лепски, присаживаясь к письменному столу. Он любил этот промежуток времени — с десяти вечера до четырех утра. Самое интересное: кражи, грабежи, убийства...
— Для тебя ничего, Том, — ответил Беглер. — Так, всякая мелочевка. Подростки в основном. Несколько угнанных машин, магазинные кражи. В общем, спокойно.
Лепски недовольно фыркнул:
— Знаешь, Джо, я иногда думаю, а не свалить ли мне, к чертям собачьим, из этого городишка? Детектив моего класса не сможет в этом болоте в полной мере раскрыть свои способности.
Беглер подавил улыбку.
— Ничего, Том, держись. Никогда не знаешь, что может случиться. Может, тебе и подвернется серьезное дельце.
— Мне нужно полноценное, кровавое убийство. Мне нужно похищение, кража со взломом — в общем, что-нибудь стоящее.
Беглер эту песенку Лепски слышал уже не раз, потому и глазом не моргнул.
— Я как раз сейчас просматриваю список иногородних «гастролеров» и наткнулся на Лаки Лукана.
Лепски издал такой звук, который и бизона бы заставил вздрогнуть.
— Как же, как же! Старый знакомый! Хорошо бы его прижать! Где он остановился?
— В «Звездном». Ведет себя пока что тихо.
— Я бы с удовольствием его лет на десять засадил.
— Успокойся, Том, не горячись понапрасну. Чем он занимается, мы знаем. Обирает богатых старух. Тут мы ничего поделать не можем, пока кто-нибудь из этих мегер не подаст жалобу. Можешь себе представить, чтобы кто-нибудь из них это сделал?
— Все равно я возьму его на прицел. Уж если и есть кто в этом городе, по кому каталажка плачет, так это Лукан.
Беглеру эти разговоры начали уже надоедать и он переменил тему:
— Как Кэрол?
— А! — Лепски сдвинул шляпу на затылок и оглушительно расхохотался. — Представляешь, Джо, сегодня она заявила, что приготовит мне на обед курицу, но только если я подстригу эти чертовы газоны и вымою чертову машину. Ну хорошо. Я люблю цыплят. Если жарить их на вертеле — пальчики оближешь. Но у Кэрол есть новый рецепт. Где, черт возьми, она их берет? Сплошное несчастье! Никаких цыплят на вертеле. Она накормит меня по-настоящему. Она рассказала мне рецепт. Режешь на куски чертову птицу. Наливаешь в кастрюлю красное вино. Добавляешь лук и еще что-то такое и тушишь в этом курицу. Она сказала, это будет потрясающе. Ладно, я не возражаю, хотя предпочел бы цыпленка на вертеле. Ну, я подстриг газон и помыл машину, а она весь день проторчала на кухне — у нее там орало радио, а она подпевала. Должен признаться, что когда я зашел на кухню, там был настоящий бардак, но от запахов действительно слюнки текли. Потом я сделал жуткую глупость.
У нас кончилось пиво и сигареты, и я поехал за ними, а на обратном пути встретил Макса и протрепался с ним целый час. — Лепски тяжело вздохнул. — У Кэрол есть два больших недостатка. Во-первых, телевизор. Она может пялиться даже на рябь и полосы на экране, если он вдруг сломается. Она просто сдвинулась с этим телевизором. И второе — она не может не болтать по телефону. Все ее приятельницы вечно звонят ей. И вот, когда я вернулся, Кэрол болтала с какой-то подругой, которая жаловалась ей на свои болячки. А Кэрол просто обожает медицинские проблемы. Она читает все чертовы женские журналы, где пишут о здоровье. Друзья зовут ее «доктор Лепски». У нее на все есть ответ. И в результате: Кэрол треплется, а из кухни идет дым.
— С женщинами такое случается, Том, — успокаивающе сказал Беглер, которому нравилась жена Тома.
— В общем, Джо, ты прав. Кэрол искренне расстроилась, и я сказал ей то же самое, но курицы я так и не попробовал. Мы ели чизбургеры. Когда мы жевали эту гадость, я решил ее немного развеселить. Но я придумал слишком тонкий ход. Я сказал, что было бы здорово мне уйти в отставку и вместе с ней открыть ресторан. Она бы готовила, а я бы выступал как подставное лицо. — Он расхохотался. — Ну вот, и Кэрол ухватилась за это. Она спросила, всерьез ли я. Я сказал, что можно попробовать и у меня есть отличное название для ресторана. — Он снова зашелся от хохота. Успокоившись, Лепски продолжал:
— Я сказал, что ресторан надо назвать «Горелые блюда».
Беглер зажал рот ладонью, чтобы не расхохотаться. Стараясь казаться серьезным, он произнес:
— Ручаюсь, до Кэрол это не дошло.
— Точно, — снова заржал Лепски. — «Горелые блюда». Неплохо, а, Джо?
— И что она сказала? — спросил Беглер, знавший характер Кэрол.
— Ну, ты же знаешь Кэрол. Еще один ее недостаток — то, что она не врубается в мой юмор. Она выскочила из дома, крича, что уезжает навсегда, бросилась к машине и умчалась как ракета.
Беглер, любивший разыгрывать Лепски, изобразил на лице суровое осуждение.
— А вот это уже скверный признак, Том. Лепски заволновался:
— Ты что, Джо, думаешь, она говорила серьезно?