Софи Дилени, спасая свое положение в свете, пытается помочь Джою избавиться от трупа.
Никто, даже её муж, не подозревал, что под хрупкой внешностью таится железный характер, закаленный нищетой и лишениями детства. Только немногие знали, что Софи родилась и выросла в трущобах Неаполя.
Ее отец был гангстером, и однажды, возвратясь домой, она нашла его на кровати с ножом в груди. Она была красивой девочкой и вскоре привлекла внимание человека, по имени Джузеппе Франчини, работавшего в кафе подозрительного вида. Он оценил её по достоинству, одел, снял для неё относительно приличную комнату и пустил на стезю проституции. Тогда ей ещё не было и пятнадцати лет. Стремясь заработать побольше денег, Софи занялась своей профессией с таким энтузиазмом, который удивил и обрадовал Франчини. Он быстро понял, что не следует растрачивать дарование Софи в третьеразрядном кафе, и снял для неё квартиру в Риме, поделив доходы со своим приятелем. В 17 лет Софи стала шикарной проституткой. Она ушла от Франчини и жила в роскошной квартире в модном квартале Рима. Она хорошо зарабатывала, имела собственную машину «альфа-ромео», норковую накидку и модные туалеты. Когда ей было 17 лет, она познакомилась с Хэмилом Уорделом, режиссером из Голливуда, проводившим отпуск в Италии. Софи произвела на него большое впечатление, и он взял её с собой в Голливуд, где она получила роль в кино. Успех был огромный. Успех и комфорт постепенно стерли из её памяти воспоминания о нищем детстве, о римских панелях и грубости клиентов.
Когда ей было 24 года, она встретилась в Голливуде с Фллойдом Дилени. Он влюбился в нее, и они поженились. Как жена одного из самых богатых людей в Голливуде, она имела все, что только могла пожелать. Ее положение в обществе было прочным и надежным, а именно надежность в жизни Софи ценила больше всего.
Теперь она сидела, сжав руки, на диване и смотрела расширенными от ужаса глазами на Джоя. Он, бледный, сидел напротив нее.
Софи не сомневалась, что это он убил девушку, и прекрасно понимала, что этот факт безумия с его стороны ставит под удар все её положение. Если только эта история попадет в газеты, то её такому прочному положению будет нанесен ощутимый удар. Она уже несколько оправилась от первого потрясения. Ее мозг лихорадочно искал выход.
— Это Люсиль Бало? — спросила она, глядя на Джоя.
— Да.
Он тоже несколько оправился после того ужасного мгновения, когда дверца шкафа распахнулась и тело девушки упало к ногам Софи. Он спрашивал себя, что может предпринять его мачеха, и никак не ожидал, что её нервы окажутся крепче его.
— Ты убил ее?
— Это получилось случайно. — Он заставил себя улыбнуться.
— Как это получилось?
Облизнув пересохшие губы, он сказал:
— То, что я сказал тебе вначале, было правдой. Увидев девушку в этой комнате, я понял, что сделал ошибку. Пожалуй, потом я был бестактен. Я предложил ей уйти. Она рассердилась и стала угрожать, что закричит. Я испугался и зажал ей рот рукой. Мы начали бороться. Она оказалась сильнее, чем я предполагал, и я перестарался, так как уже не мог следить за своими действиями. Слишком грубо желая заставить её замолчать... И вдруг она обмякла у меня в руках. Я решил, что она потеряла сознание, и стал приводить её в чувство, и тогда заметил, что она мертва.
Наблюдая за Джоем и прислушиваясь к его несвязному ответу, Софи поняла, что он лжет. Она вспомнила его угрожающую позу со шнуром в руке и поняла, что он намеренно задушил девушку. Софи прямо посмотрела на него, но темные стекла очков скрывали лицо Джоя.
— Сними очки! — потребовала она.
Он оцепенел и нахмурился. Рука медленно потянулась к очкам, и он снял их. Бледно-голубые глаза полностью выдавали его. По его взгляду Софи поняла, что он напуган больше, чем она.
— Ты лжешь, — сказала она. — Ты намеренно заманил девушку сюда, чтобы убить её. Ты задушил её шнуром от занавески.
Глаза Джоя стали совершенно пустыми, как глаза слепца. Потом его губы скривились в ухмылке, и он издал такой звук, словно подавил хихиканье.
— Ты совершенно права, — произнес он. — Ты гораздо умнее, чем я думал. Конечно, это произошло неслучайно.
Софи перевела дыхание. Теперь она уже не сомневалась, что её приемный сын — сумасшедший. Она всегда подозревала, что он унаследовал от матери душевную неуравновешенность. Сейчас Софи находилась с ним совершенно одна в комнате. Не грозит ли и ей опасность? Не следует ли быть с ним поосторожнее и не слишком раздражать его?
— Почему ты это сделал? — мягко спросила она.
Он быстро взглянул на нее, удивленный мягкостью тона.
— Почему? — переспросил он и скользнул поглубже в кресло. — От скуки, Софи. Ты и не представляешь себе, что такое настоящая скука. С самого начала я был непрошеным гостем в жизни. Мать терпеть меня не могла, отец всегда считал недоразумением. Всю жизнь я кому-то мешал: то матери, то ему, а потом его второй жене.
Софи кивнула.
— Знаю, что это такое. У меня у самой было нелегкое детство. Поэтому я всегда и всем стараюсь дать почувствовать, что я не лишняя.
Глаза Джоя загорелись.