На протяжении двенадцати долгих, раскаленных от зноя часов Джипо отдыхал всего час. Ему удалось найти одну цифру — она встала на место, но он считал, что осталось подобрать еще по меньшей мере пять. И все же начало было положено, и Блек видел будущее в более розовом свете: может быть, завтра Джипо сумеет найти еще две цифры. Словом, к концу недели, возможно, удастся открыть сейф.
Когда окончательно стемнело, Китсон выпустил их из трейлера, и они поспешили в домик.
Джинни приготовила жаркое из свиной вырезки со сладким картофелем, испекла яблочный пирог.
Блек и Джипо ели с жадностью. Время от времени Блек бросал хмурый взгляд на Китсона. Его приводил в ярость загорелый вид Китсона, который еще раз напоминал о том, что он-то — Китсон — провел весь день на свежем воздухе.
При виде полной тарелки лицо Джипо просветлело. Он смаковал каждый кусок. К концу ужина с его лица исчезли следы усталости и отчаяния.
Покончив с едой, Блек пересел в кресло, закурил и обвел взглядом остальных.
— Что ж, кое-чего мы сегодня достигли, — сказал он. — С сегодняшнего дня один из нас должен ночевать в трейлере. Мы не можем рисковать: вдруг кто-нибудь увидит трейлер и вздумает заглянуть в окно или забраться внутрь. Это мы поручим тебе, Китсон. Ты не очень-то утруждаешь себя днем, так что можешь потрудиться ночью.
Китсон безразлично пожал плечами. Ему было все равно. День прошел для него хорошо. Джинни с ним наедине, видимо, чувствовала себя спокойнее, свободнее. Хотя они беседовали на отвлеченные темы, она все же с готовностью говорила с ним, стала менее замкнутой и суровой. Утром он катал ее на лодке по озеру, а днем они купались. Всякий раз, как они кого-нибудь встречали, Джинни брала его под руку, и это было ему приятно.
Днем, когда, искупавшись, они лежали рядом на солнышке, он в трусах, она — в белом купальном костюме, Джинни вдруг пододвинулась к нему, прижалась щекой к его плечу и положила руку ему на грудь. Он обрадовался — на минуту ему показалось, что лед окончательно сломан, — но лишь для того, чтобы тут же разочароваться: просто какая-то пара вышла на берег и, увидев их в такой позе, сразу же понимающе ушла в другое место.
Китсон старался не двигаться, надеясь, что и она не отодвинется от него. Разумеется, этого не случилось. Как только те двое ушли, Джинни подняла голову и посмотрела на Китсона.
— Прости, — сказала она, — пришлось тебя побеспокоить.
— Нисколько, — ответил Китсон. — Мне было очень приятно.
Она рассмеялась и села.
— Да уж, похоже, что так. Я хочу еще разок искупаться, — и, вскочив на ноги, побежала к озеру.
Китсон остался на месте, глядя ей вслед. Да, она, безусловно, оттаивала с ним наедине. Тогда он впервые почувствовал, что, может быть, сумеет понравиться ей.
Китсон считал, что Блек прав, поручая ему караулить трейлер. Любой любопытный прохожий, которому вздумается сунуть нос в трейлер, может провалить в тартарары все их планы.
— Ну, ладно, — сказал он, отодвигая стул, — пойду туда.
Блек ожидал противодействия и поэтому был удивлен. Когда за Китсоном закрылась дверь, он сказал:
— Не возражаешь, детка, если мы с Джипо разместимся на кроватях, а ты ляжешь на кушетке? Всю работу делаем мы, и поэтому нам надо выспаться. Ты не против?
Джинни и бровью не повела:
— Да ради бога!
Блек пристально посмотрел на нее.
— А может, Джипо ляжет на кушетке?
Джинни вскинула на него глаза.
— Я останусь на кушетке, спасибо, — сказала она сухо.
Блек усмехнулся:
— Устраивайся как хочешь, — он встал, вытащил из кармана колоду карт и стал их тасовать. — Хочешь перекинуться в картишки?
— Нет, — ответила Джинни. — Пойду пройдусь. И, если можно, освободите эту комнату к моему возвращению.
Джипо понял, какова подоплека этого разговора, и весь обратился во внимание.
— Ну, конечно, — Блек все еще усмехался. — Эй, Джипо, пошли в спальню. Мы можем класть карты на вторую кровать.