Я улыбнулся. Это было шито грубыми нитками. Можно было не сомневаться, что она во мне так же заинтересована, как и я в ней.
— Позвольте освежить вашу память: я — римский корреспондент «Уэстерн Телеграмм».
Тогда она рассмеялась.
— Мне одному страшно скучно. Не могли бы мы встретиться завтра вечером? Если у вас нет, конечно, более интересного занятия, давайте пообедаем у Альфреда?
— Не вешайте трубку, пожалуйста. Мне надо заглянуть в мою записную книжку.
Я подождал, понимая, что меня разыгрывают. Но мне это было безразлично. Минуты через две она вернулась к телефону.
— Завтра не могу: я приглашена.
Конечно, надо было повесить трубку, высказав сожаление. Но я был слишком взвинчен.
— Когда же вы свободны?
— Если вас это устраивает, то в пятницу.
— Договорились. Пусть будет пятница.
— Я бы не хотела идти к Альфреду. Вы не знаете более спокойного уголка?
Это меня отрезвило. Если я мог забыть о подстерегающей меня опасности, то Элен вовремя напомнила о ней.
— Да-а-а, верно. А что вы скажете о симпатичном ресторанчике напротив фонтана Треви?
— Да, это то, что нужно.
— Я заеду за вами? В котором часу?
— В половине девятого.
— Замечательно! До скорого свидания!
До пятницы жизнь мне казалась лишенной интереса. Я видел, что Джина очень беспокоится обо мне. Впервые за четыре года я отвечал ей довольно резко. Я ни на чем не мог сосредоточиться, и у меня пропал всякий интерес к работе, я думал только об Элен.
Мы пообедали в маленьком ресторанчике. Вообще-то, все было довольно неплохо, но я не заметил даже, что же нам подали. Говорил я невпопад. У меня было только одно желание: смотреть на нее. Она была одновременно холодной, далекой и вызывающей. Если бы она снова пригласила к себе домой, я побежал бы бегом, послав ко всем чертям свою карьеру, Чалмерса и свое будущее. Но она этого не сделала, заявив, что поедет домой в такси. А когда я предложил проводить ее, недвусмысленно дала понять, что я ей на этот раз не нужен. Так я и остался стоять в дверях ресторана, глядя вслед такси, пока оно не скрылось из виду… Потом с гудящей головой двинулся пешком домой. Эта встреча лишь усугубила мое состояние. Через три дня я снова позвонил Элен и пригласил ее в кино.
— Я очень занята, — ответила она, — и сомневаюсь, что сумею выкроить для этого время.
— Надеюсь, что вы все же его найдете. Я через пять дней уезжаю в отпуск, так что мы долго не увидимся.
— У вас месячный отпуск? — голос ее слегка оживился, как будто это известие ее занимало.
— Да. Сначала я поеду в Венецию, потом в Исхию. На три недели.
— С кем вы едете?
— Один. Дело не в этом, как насчет кино?
— Ну, не знаю. Я вам сама позже позвоню. Мне надо идти. Кто-то звонит у парадного. — Она повесила трубку.
Пять дней я ждал ее звонка, и наконец, когда уже потерял всякую надежду и собрался сам напомнить о своем существовании, она позвонила:
— Знаете, — заговорила она с места в карьер, — все хотела вам позвонить, но не было ни единой свободной минутки. Чем вы сейчас заняты?
Было уже двадцать минут первого. Я собрался ложиться спать.