— Нужно немедленно предупредить Дорна.
Сигнал на экране вновь начал перемещаться. Машина с Эрикой удалялась.
— Они снова тронулись, — сообщил Керман. — Возьмите руль, а я вызову шефа.
Они поменялись местами. Керман занялся радиотелефоном, а Гирланд на большой скорости погнал «ягуар» вперед.
— Мне кажется, шеф настроен довольно скептически, — заметил он, слушая разговор Кермана с Дорном.
— Он считает вас виновником неудачи. Спрашивает, не нужна ли нам помощь. Хотите, чтобы я вызвал ребят О'Халлагена?
— Если он это предлагает, следовательно, руководство операцией пока остается за мной. А это уже хороший знак… Нет, скажите, что нам никто не нужен. Надеюсь, вы составите мне компанию?
— А как вы думаете?
— Прекрасно, — Гирланд улыбнулся. — Сообщите шефу, что мы справимся собственными силами.
Керман снова вызвал Дорна, переговорил с ним несколько минут, а затем сказал Гирланду:
— Это его устраивает только наполовину. Могу предложить пари, что он все же подсунет нам парней О'Халлагена.
— Пусть сначала найдут нас.
— Внимание! — предупредил Керман. — Они поворачивают. Нет никаких сомнений, они возвращаются в Париж.
Гирланд затормозил. Вскоре с ними разминулся мчащийся на бешеной скорости «пежо-140». Керману даже показалось, что он различил светлую шевелюру Малиха. В любом случае, сигнал на экране не оставлял никаких сомнений, что в этой машине находилась Эрика Ольсен.
— Следуйте за ними и прибавьте скорость, — сказал Керман.
Гирланд через несколько минут довел скорость машины до ста пятидесяти километров в час.
— Наш маленький дружочек совсем затих, — сказал он. — Как там она?
Керман обернулся и увидел, что девушка дрожит от холода.
— Вам не очень страшно, мадемуазель?
— Нет! Нет! Все хорошо, — поспешно ответила она.
— Но, похоже, вы совсем замерзли.
— Это врожденное, — пошутил Гирланд. — Она, видимо, и родилась замороженной. Представьте, она совсем недавно спрашивала, мужчина я или нет.
— Дурак! — воскликнула Джаннет. — Как я ненавижу вас!
— Осторожнее, милашка, не забывайтесь, что от любви до ненависти один шаг, — засмеялся Гирланд.
«Пежо» затормозил при въезде в Мальмезон, потом повернул направо и проехал по великолепной, окаймленной столетними платанами аллее. Фары автомашины высветили прекрасный домик в стиле барокко.
Женщина, одетая в мужскую рубашку красного цвета и черные брюки, вышла на крыльцо. Это была Марина Доринская. Женское коварство и изворотливость сочетались в ней с мужской силой и решительностью. Даже Малих, ненавидевший Марину, относился к ней с большой осторожностью.
— Вот ваша пациентка, — сказал он, вылезая из машины. — Сейчас она находится под действием сильного снотворного, но, думаю, к утру она придет в себя.
— Несите ее в дом, — распорядилась женщина грубым голосом. — За вами следили?
— Следили? За кого вы нас принимаете? — Малиха задело такое предположение. Хотя он считал любого мужчину значительно способнее любой женщины, но все же вынужден был признать, что эта мегера работает куда лучше, чем большинство агентов-мужчин.
Марина бросила на него презрительный взгляд своих глубоко посаженных глаз.