— Ты здесь живешь одна? — спросил он, войдя в вестибюль.
— Да. Тебя это удивляет?
— Немного.
Она включила свет, и он зажмурил глаза.
— Я считаю, что квартира в большом доме была бы удобнее.
— Входи же! У меня есть что выпить.
Она провела его в небольшой, но уютный салон. «Здесь все обставлено для занятий любовью», — подумал он.
Половину комнаты занимала огромная тахта. Напротив двери стоял сервант массивного красного дерева, заставленный бутылками и стаканами. Около обогревателя, выполненного в виде очага, расположилось удобное кожаное кресло. Отличный китайский ковер покрывал пол, две люстры мягким светом освещали комнату.
— Потрясающе! — Корридон швырнул шляпу на тахту.
— Да, — согласилась она, — здесь неплохо.
Он бросил на неё быстрый взгляд, удивленный той горечью, которая послышалась в её голосе. Стоя возле серванта, она смотрела на тахту, лицо её было жестким.
— Итак, чего выпьем? — спросила она, оторвавшись от невеселых мыслей. — Не воображай, что остальные комнаты в доме меблированы так же, как эта. Нет, салон — исключение.
— Я выпью скотч... А что особенного в этой комнате?
— Садись! — Она налила большой стакан виски, открыла холодильник, вмонтированный в сервант, и достала лед. Затем многообещающе улыбнулась.
— Пойду переоденусь, а ты пока выпей.
«Сколько раз я слышал подобные слова, — подумал Корридон. — Сколько раз так называемые порядочные женщины произносили эту фразу в подобной обстановке». Он смотрел ей вслед и знал, что через несколько минут она возвратится и потребует его ласк. Эта мысль была ему неприятна, и он, нахмурившись, принялся расхаживать взад и вперед по комнате. Слышно было, как этажом выше ходила Рита. Корридон попытался найти что-либо интересное, но в комнате не было ни шкафов, ни ящиков, где могли бы обнаружиться какие-либо вещи, связанные с Мэллори. Он подошел к двери, ведущей в соседнюю комнату, и приоткрыл её. Никакой мебели, толстый слой пыли на полу. Она сказала правду — только салон был обставлен, и он подумал, сколько же ещё таких пустых комнат в доме...
Корридон сидел в кресле, когда вернулась Рита. Она вошла в пеньюаре из плотного ярко-красного шелка и остановилась в дверях, чтобы дать ему возможность полюбоваться собой. Она была похожа на куклу: такое же красивое, но невыразительное лицо, такие же большие голубые глаза.
— Очаровательно! — восхищенно произнес он.
Она подошла и улеглась на тахте в эффектной позе.
Корридон встал.
— Теперь мой черед приготовить выпивку.
Она повернулась к нему, чтобы он мог по достоинству оценить её прелести, пеньюар распахнулся, обнажив красивые длинные ноги.
— Подумать только, что мы знакомы с тобой всего несколько часов! — воскликнула она. Он согласно кивнул головой, протягивая стакан.
— Скажи, — спросил он, — какая нужда заставляет тебя работать в той лавке с этими старыми грымзами?
— Ха, жить-то надо!
— Небось, хорошо платят? — Он жестом указал на обстановку.
— Где там! Но не думай об этом. Во-первых, я люблю чувствовать себя свободной. Ведь никогда не знаешь, что случится с тобой завтра, не правда ли? — она протянула к нему руку. — Подойди, сядь поближе!
Он подумал, что и так потерял достаточно времени. Пора выяснить, что она знает о Мэллори.
— Закуришь? — он протянул ей портсигар.
Она механически взяла сигарету, но видно было, она удивлена и обманута в своих ожиданиях. Он достал спичку и чиркнул ею по ногтю большого пальца. Способ этот был знаком Рите: она вздрогнула и быстро взглянула на Корридона.